|
|
| |
| |
| |
|
|
Серый злится или фанатки тоже кое на что годятся
- C***, мать вашу, кто до него дотронется, голову снесу! - поток бранных слов
смешивается с оглушительными визгами, ты в изнеможении зажимаешь уши руками,
зажмуриваешься - скорее отсюда, только бы не упасть, только бы не застрять!
Ты движешься вместе с огромной толпой, принимаешь на себя все удары, толчки,
гигантская волна подхватывает тебя и ты едва не растворяешься в ней. Шок,
испуг, испарина, ты оглядываешься назад, лишь секунду можешь его наблюдать,
приходится снова повернуться и продираться к спасительному выходу. Ты уже
не чувствуешь многочисленных щипков, не обращаешь внимания на тянущиеся со
всех сторон руки, давно ослеплён фотовспышками... Тысячи девичьих голосов
сливаются в один дикий вой, адская симфония. Он очень зол, он идёт напролом,
со всех сторон можно различить недовольные вопли во след ему. Он злится на
поведение фанаток, злится, когда не понимают, что он устал и просто специально
никому не даст автограф, злится, что отстал от тебя, что не может сказать
крепкое словцо, чтобы точно отстали. Наконец, из длинного коридора выходите
на улицу, толпа выливается за вами, отчаянный крик: "Быстрее, ребята, работайте
ногами!". Расталкивая локтями всё на своём пути, распихивая яркий оглушающий
ком под названием "поклонники творчества", вы бежите друг за другом, скорее,
скорее! Всего мгновение, но тебе кажется, что прошла вечность, - и вы спасены...
На заднем сидении машины с облегчением вздыхаешь, снимаешь изрядно потрёпанную
куртку, пытаешься успокоить сердцебиение. Он сидит прямо, строг, напряжён
каждый его мускул. Откидываешься на спинку сидения и аккуратно пристраиваешь
голову на его плече. Он не двигается и, кажется, не замечает ничего, перед
его глазами до сих пор мелькает ассортимент девичьих тел. Кладёшь руку на
его колено, он ощущает прикосновение и слегка вздрагивает. "Всё закончилось,
теперь мы одни, только ты и я", - одними губами шепчешь ему. Ему сложно прийти
в себя, его движения судорожны, в нём нет обыкновенной нежности, которая
всегда проявляется после напряжённого концерта. Сегодня они его очень вывели
из себя, и эта мужская сила, рвущаяся наружу, уничтожительная, страшная,
- ему трудно было сдержать свои порывы, а сейчас ещё сложнее успокоить их.
"Я... я ненавижу... я НЕНАВИЖУ их!" - с трудом, сквозь зубы, процеживает
он. Берёшь его руку в свою ладонь, разжимаешь кулак, массируешь каждый палец,
пока не уходит напряжение из его кистей. "Когда-нибудь я скажу всё, что думаю,
чёрт возьми, я не железный и не могу сдерживаться, что они себе позволяют,
кто они такие, чтобы вмешиваться в нашу жизнь..." - он не успевает договорить,
ты закрываешь рот поцелуем. Его гневная речь захлёбывается, всю свою энергию
и агрессию он выражает в поцелуе страстном, каком-то животном, пронизывающим
до дрожи в коленках. Ты встрепенулся, он и так слишком заведён, тебе передаётся
волна его заряда. "Я ненавижу своих фанаток, чёрт бы их побрал... я не...
я хочу тебя... я ненавижу... я люблю тебя..." - бессвязные фразы, фанатки
давно посланы на известные три буквы, теперь у вас одна мысль: скорее в гостиницу!
Врываетесь в номер словно цунами, не выпуская друг друга из объятий, падаете
на кровать, похожую на огромное облако, вы изнемогаете от желания, от каждой
ласки всё сильнее и сильнее томящая сладость, она переполняет вас, готовая
вырваться наружу с громким стоном... Но шуметь нельзя, из-за этих вынужденных
сопротивлений своим желаниям, кажется, можно сойти с ума. Наконец, он срывает
с тебя джинсы - последнюю преграду, ты уже в бессилии отдаёшься в его сильные
руки, сейчас он может делать с тобой всё, что угодно. Ты понимаешь, что такие
чувства обостряют именно фанатки, толпы, которые он ненавидит, только из-за
напряжения и концентрации на концертах расслабление происходит на таких эмоциях.
Только поэтому ты всегда ждёшь концертов, ты, собрав волю в кулак, прыгаешь
с головой в омут фанатского безумия, чтобы, вынырнув, оказаться в его объятиях.
Ни одна фанатка и мечтать не могла о таких объятиях, для всех них у него
приготовлена только грубость и раздражение, а необыкновенная нежность или,
напротив, дикая страсть в духе лучших мексиканских сериалов достаются только
тебе. Ты задыхаешься от накатившего фонтана боли и сладострастия, шумно выдыхаешь,
ищешь руками его сильное рельефное тело, успокаиваешься, почувствовав его
учащённое горячее дыхание на своей шее. Знали бы эти дурочки, как вам хорошо
сейчас, и ни одному из вас не было бы и на сотую долю так хорошо ни с одной
из них. Позже, разгорячённые, утомлённые, но умиротворённые и совсем успокоившиеся,
вы лежите на своём большом мягком облаке и лениво перебрасываетесь односложными
фразами по поводу завтрашнего концерта. "Знаешь, а я люблю их", - неожиданно
задумчиво произносит он. Видит твоё недоумение, твою мгновенно родившуюся
идею обидеться, улыбается своей ослепительной улыбкой, запрокидывая назад
голову и очаровывая тебя всей притягательностью своего профиля. "Я люблю
их за то, что только они позволяют мне понять, как я дорожу тобой", - заканчивает
свою мысль.
напишите Margit
|
|
|
| |
| |
| |
|
|
|
|
|