|
|
| |
| |
| |
|
|
Долги наши
Улыбается, сволочь. За такую улыбку тебе хочется врезать ему по морде.
- Зря Вы так, Влад. Не расстраивайтесь. Игра есть игра. Кому-то везет, а кто-то, к сожалению, проигрывает. Сегодня просто не ваш день.
Так говорят только те, кто выигрывает. И какого лешего тебя сюда занесло?! Ах, да. Никита. Этот придурок сказал, что здесь отличное бухло и травка. Да и ребята неплохие. Эти самые ребята сейчас сидели перед тобой, бухло уже было выпито, трава скурена, но тебе совсем не было хорошо. Кто сказал, что новичкам везет? Бл*, только бы выбраться отсюда. А потом ты собственноручно придушишь того тупого урода, который тебя сюда притащил.
Игра. Какая, к черту, игра? Ты никогда не играл в азартные игры, даже автоматы обходил стороной, потому что не верил в них. Не верил в удачу, которая так щедро дарует деньги. Ты привык работать, привык пахать, зарабатывать, а не выигрывать. Тебе всегда было странно, когда в карты проигрывали целые состояния: дома, дачи, машины. Раньше даже стрелялись, чтобы «смыть позор». Нет, их не было жалко, эти люди не вызывали даже сочувствия. Задаром только сыр в мышеловке, да и мыши уже не особо в это верят. Так какого же черта ТЕБЯ принесло сюда?! За этот игровой стол? Говорят, новичкам везет. Нет, здесь забыли добавить слово «умным», а ты - придурок, причем полный.
Оглядываешься: маленькое подвальное помещение с обшарпанными стенами, тусклый свет, старый стол, деревянные стулья. Ребята, стоящие вокруг. Они что, серьезно? Они серьезно думают, что ты будешь платить такую сумму?! Это же всего лишь игра! Пусть даже в карты, пусть даже на деньги… но игра! Тем более здесь, тем более такие деньги. Бред!
В детстве вы часто играли в карты на желания. Если ты проигрывал, то исполнял только те, которые хотел. Если же пожелания были дурацкими, ты просто бросал карты и уходил. Да, вроде как должен исполнить. Да, договаривались. Но это же всего лишь игра, и никто не может заставить тебя что-то делать. Тогда это было неправильно, ты чувствовал. Теперь это незаконно, ты знаешь.
Но, кажется, эти ребята не шутят. Смотрят вполне серьезно, даже с сочувствием. Миллион долларов? Они издеваются?! Пытаешься улыбнуться, но улыбка выходит очень жалкой и такой же облезлой, как этот подвал:
- У меня нет таких денег.
- Ничего страшного. Мы подождем. Месяц. А потом будет плохо. Очень плохо. Поэтому лучше зря нас не расстраивать.
Нет, точно – они шутят. Или кто-то из друзей решил пошутить. Хотя это совсем не смешно. Можно сказать – страшно. Страшно, что никто не смеется, не выбегает из дверей с криками: «Розыгрыш!» Нет и намека на шутку. Не шутка. Значит, это просто сон, дурной сон, от которого нужно всего лишь проснуться. Выйти отсюда на воздух, а то от табачного дыма уже тяжело дышать… и проснуться. Просто сон. Кто-то из охраны подхватывает тебя под локоть и подводит к двери, ноги отказываются подчиняться.
Ты не помнишь, как оказался в машине. Может, подвели и посадили. Может, сам добрел. Но сознание, наконец, включается. Отвратительно трезвое сознание. Где-то здесь должна быть водка. Ты сам утром бросил тут бутылку. Находишь, пытаешься открыть, но от нервов пальцы отказываются слушаться. В конце концов, зубами откручиваешь крышку и делаешь несколько глотков. Водка проходит слишком легко, чувства опьянения – ни в одном глазу. С сомнением смотришь на этикетку. Нет, все правильно – «Абсолют». Хорошая, дорогая водка. Глупо как-то все. Глупо и смешно. Очень смешно. Придурок. От смеха на глаза наворачиваются слезы, и начинает трясти. Откидываясь на спинку кресла, нервно бьешь кулаками по рулю. Смешно. Смешно и досадно. Господи, да это же полный бред. Кто они, и кто ТЫ?! Нашли, кого пугать. Шваль. Черт, и стоило так нервничать? Нервные клетки, между прочим… Ай, ладно, проехали. Всё. Забыли.
***
Уже третий раз пытаешься открыть свою квартиру. Странно - не получается. Черт! Кто придумал эти замки и ключи?! Давно уже пора переходить на голосовое управление. Хотя в таком состоянии тебя бы, наверное, и собственная дверь не узнала. И стоило так напиваться? Ну, да. День рождения же. Не выпьешь – обидишь. А если уже выпил, то чего уж… За маму, за папу, за сестренку, за братика (он у тебя есть?)… Наконец-то! Бл*! Какого черта этот долбанный стул делает в твоей прихожей?! Пытаешься подняться, но разве даром было столько выпито. На несколько секунд поддаешься, было, соблазнительной мысли поспать здесь, но после нехитрых рассуждений, твердо решаешь добраться до кровати. Всё утром полегче будет. Или не будет.
Так. Где-то справа должна быть стена. И почему алкоголь так тянет к матушке-земле-полу? Ура! Свет есть жизнь! Только вот твоей радости хватает ненадолго. Буквально на несколько секунд, пока не оглядываешься: шкафы, стулья, кресла, подушки, диски, ноутбук… Всё перевернуто, разорвано, разбито. Взгляд, почему-то, задерживается на разбитой фарфоровой куколке – чей-то подарок. Оторваться от нее нет сил, идти в другие комнаты – тем более. Совсем не хочется смотреть что там. Однозначно – то же самое. Черт! Как все это можно вытворить?! Всё, что бьется – разбито, что ломается – поломано. Неужели никто ничего не слышал?! Соседи, которые от лишнего шума сразу барабанят в дверь и вызывают ментов. Менты, мать их, где они были?! Сигнализация же… Аккуратно, насколько это возможно в твоем состоянии, перешагиваешь через осколки, пробираешься к телефону. Надо же, работает. И на секунду задумавшись, звонить отцу или ментам, набираешь 02. А затем номер отца.
Милиция приехала быстро, не ожидал. Отец – еще быстрее. Начались бесконечные вопросы-допросы, осмотры, фотовспышки. На все уже было наплевать. Пьяное безразличие и отупение, как всегда, вовремя. Пытаешься собраться и ответить хотя бы на что-нибудь из спрашиваемого: Да, был на вечеринке. Да, на сигнализации. Нет, не помню. Как я мог слышать?! С другого конца города? Да, когда уходил, всё было нормально. Нет, не заметил. Нет, не было. Да пошел ты!
Отец наконец-то сжалился над тобой и отправил домой. Ну, и ладно. Сами разберутся, без тебя.
Утро принесло тяжелую головную боль и смутное осознание того, что произошло. Хотя подумать об этом тебе так и не дали. Отец ворвался в комнату и приказал спуститься. Не часто такое бывает. Должно случиться что-то действительно серьезное, чтобы так вывести его из себя. Поэтому спорить сразу расхотелось…
Твою мать! Машину-то за что? Нет, не машина – металлолом. Вся вдребезги, вся помята. Без стекол, без… Теперь только на свалку. Черт! Машину даже жальче, чем квартиру. Она как-то роднее. Отец взял с капота записку: «Зря».
- Что это?
- Не знаю.
Ты и правда не знаешь. Какой-то придурок. Хотя что-то здесь явно не так. Не верится в такие вот совпадения – квартира, машина. Что-то до боли знакомое, где-то это уже было…Ответ вертится в голове, но вчерашние обильные возлияния алкоголя упорно мешают думать, башка раскалывается до ужаса. В конце концов, забиваешь на эти жалкие попытки. Просто какой-то придурок…
***
Черт! Серый, где же ты?! Какого лешего тебя где-то носит? Три часа до церемонии, а у него все телефоны отключены, в квартире никого нет, никто ничего не знает. Как сговорились. Все кричат, нервничают. Ты-то тут при чем? Господи, неужели что-то случилось? Нет, не должно. Не может быть. Или… Так, всё. Не думать, не думать, не думать… Блин. Тяжело не думать, когда на сердце такое тяжелое чувство.
В детстве ты свято верил в «теорию чувств». В то, что близкие люди связаны между собой невидимыми ниточками, что они могут чувствовать друг друга даже на расстоянии. Ты никогда не переживал за уже на несколько дней пропавшего отца, хотя мама от волнения постоянно плакала и изводила себя. Ты ее всегда успокаивал, потому что знал. Знал, что ничего страшного с ним не случилось. Ведь если бы это было не так, ты бы обязательно почувствовал. Не знал, что и как, но был уверен в этом. С возрастом эта уверенность пропала - ты перестал верить во всякую ерунду. Теперь же тебе просто приходилось надеяться, что вся эта теория – полная чушь. Потому что сейчас ты чувствовал. Чувствовал холод в душе, чувствовал, как горит тело. Так бывает? Бывает. Ты чувствовал, ты знал. Ты знал: что-то произошло.
Факинг премия! Факинг Муз-ТВ! Как ты ненавидишь все эти церемонии, все эти дорожки-прохождения. Была бы твоя воля, ни за что бы не поехал. Но раз отец приказал – значит надо.
Камеры, фотовспышки, фанатки с плакатами кричат, тянут руки. Встречающий ви-джей прикопался, почему ты сегодня один и где твой темненький братик. Придурок. Врезать бы ему, чтобы не задавал тупых вопросов. Грустно улыбаешься:
- Сережа, к сожалению, не смог сегодня прийти. Он заболел. Нет, ничего серьезного – невысокая температура. Да, скоро поправится…
Куда он уставился? Или то, что ты говоришь уже не столь важно?
Следишь за его взглядом: машина. И что? Мало ли здесь машин подъезжает. Хотя действительно странно. Лимузины же должны быть. Черный "Мерс", без номеров… Резко открывается дверь, пожалуй, слишком резко. Бл*! Из машины на дорожку кого-то вытолкнули, выбросили. Кого-то…
Внутри всё сжалось, стало трудно дышать. Ты не видел, но понял. Ты знал... Всё, что было потом – как в тумане, как во сне. Не твой голос, не твои слова, не твои движения, не ты. Тихо. Тишина, давящая на уши. Тишина думающая, соображающая, вникающая. Тишина, разрывающая на части. Звенящая тишина… Ты закричал, но вышел лишь тяжелый всхлип. Побежал. Всё. Тишина поняла, осознала и растворилась в шокированных, непонимающих перешептываниях, нарастающих как снежный ком. Уже возгласы, крики, плач, истерики… Вспышки, вспышки, отовсюду вспышки. От света уже слезятся глаза, или не от света? Подбегаешь, падаешь перед ним на колени. Разорванная одежда, порезы, раны… закрытые глаза… «Зря» на груди. Пытаешься не дышать, не плакать, но захлебываешься слезами. Вспышки, вспышки… Дотрагиваешься до лица. Кровь на руках. Откуда кровь?!
Подбегают люди: охрана, врачи, любопытные. Пытаются забрать его, но не отдаешь. Вцепился мертвой хваткой: никому… никто не посмеет… Удар по лицу, от которого на секунду темнеет в глазах. Забрали, унесли... Вокруг дикие крики, оглушающий рев. Тебя поднимают с земли, уводят. Вспышки, вспышки, вспышки…
Больница. Ты никогда не любил такие помещения. Страх, боль, смерть – здесь привычные гости. Вам с ними не по пути. Тебе что-то вкололи, теперь стало всё равно. Спокойно и хорошо - безразлично. Врачи сказали, что с Сережей все в порядке, он просто без сознания, но скоро придет в себя. Спросил откуда кровь – не ответили... Рассказал отцу про долг. Да, теперь ты вспомнил о нем и поверил, что «зря». Думал, что он будет орать, кричать, читать нотации. «Я все улажу», - спокойно, слишком спокойно. Улыбнулся - ему твой рассказ принес лишь облегчение. Он-то думал, что это по его душу. Тогда бы все было намного серьезнее, и можно было ждать продолжения, уже с тобой в качестве «способа внушения». А так – отделались легким испугом... Для него легким.
Да, он все уладит, как всегда. Хорошо. Все будет. Сережа поправится. Эти сволочи отстанут. Вездесущие СМИ еще долго не заткнутся - ведь вы чуть не сорвали «событие года»: вопросы, интервью, статьи, додумки–выдумки, «анализ ситуации». Все будет.
И, да… отец зачем-то приставил к тебе охрану…
|
|
|
| |
| |
| |
|
|
|
|
|