Настоящая жизнь




Что есть жизнь, а что есть смерть? Мне кажется, я знаю ответ. Многие скажут, что это просто, даже слишком просто и наивно, а я лишь упрямо помотаю головой. Я решил, что жизнь это ты. По крайней мере, моя жизнь. А моя смерть – это твоя смерть. Но об этом я не хочу задумываться, рано еще. Или поздно – я и в подростковом возрасте о смерти мало думал, что говорят, бывает у всех. Просто это время у меня было довольно бурным и сложным. Ой, ресничка!
Осторожно, чтобы не разбудить, тянусь рукой и подушечкой пальца снимаю черную черточку. Ну вот, прямо лысеет на глазах. Давлюсь смехом – а ведь все верно сказал. Вот всегда так: скажу что-нибудь, а все ржут, а когда до меня доходит, что я ляпнул, начинают ржать еще громче. Я не специально, правда, только никто почему-то не верит. Серый в присутствии журналистов сдержаться пытается, делает серьезный вид, зато потом мне все припоминает, начинает дразнить и ржет громче, чем эта компания до него. Зато он один раз тоже тако-о-ое высказал… Мне показалось, что газетчики, если сейчас от смеха не умрут, то бросятся ему ноги целовать за такой материал. Только он запрещает мне это вспоминать, тут же обижается и очень серьезно грозится уйти или долго со мной не разговаривать, особенно, если я вспоминаю об этом при друзьях. Я привык, тема запретная - стараюсь не затрагивать. Гордый он, как петух… Меня начинает трясти от смеха, голова Серого сотрясается вместе с моей грудью. Господи, ну почему я даже думать не могу как нормальные люди?! Он что-то недовольно бурчит, не открывая глаз, чтобы не просыпаться, а я глубоко дышу, пытаясь успокоиться. Поднимаю одну руку и вытираю глаза, размазывая выступившие от напряжения и смеха слезы. Я спать и так не хотел, а теперь уже и лежать расхотелось, но не встаю – стопроцентно разбужу этого... который Серый… и уставший. Он мне все-таки такой День Рождения организовал! Еду приготовил, по времени вышло что-то около полдника, но будем считать, что это был ранний ужин, вина белого отличного купил, кофе настоящий сварил, а еще… А еще он мне пирожных купил! И не каких-нибудь, а эклеров, французских, с крЭмом и шоколадом-м… Целую коробку… Я ему даже какую-то пареную гадость («Влад, это креветки! И нечего ржать, это действительно креветки! В морковном соусе, на пару!») на ужин простил. Он тоже одно пирожное сожрал, между прочим. Так и охота наябедничать кому-нибудь! Ладно, завтра Алинке расскажу… А что он мне подарил! Поднимаю руку и прикасаюсь к бусам на шее… Я ему как-то для смеха сказал, что хочу такую нитку с бусинками на шею, как у многих парней, и чтобы непременно сине-красную. И почему я тогда не заметил, что он не смеется? Я даже не думал, что такие расцветки бывают! И где он ее отрыл? А еще он мне новый сотовый подарил ненормальной расцветки – синий с красными кнопочками, и сказал, что искал специально для меня, осла-дальтоника. Я ответил, что на Шрека он похож мало, поэтому будет принцессой. Или лордом Фаркуотом – по выбору. За что и получил по башке подушкой. Правильно меня в детстве учили – меньше говоришь, следовательно, больше думаешь, то есть меньше получаешь по мозгам.
Разглядываю черные волосы. Хороший он у меня все-таки, особенно, когда спит. Глубоко вздыхаю. Ой, кажется, разбудил! Он тут же заворочался, заморгал, приподнимаясь на локтях.
- Влад, ты совсем спать не хочешь, что ли?
- Не-а…- тянусь, дотрагиваюсь до его носа пальцем. Смешно хмурится, мотая головой.
- Ну, тогда я буду тебя мучить…
Он неожиданно подается вперед и больно кусает меня за палец. Смотрю на него широко открытыми глазами, а затем радостно улыбаюсь и резко переворачиваюсь, подминая его под себя. Он даже задыхается от удивления, закашливается пополам со смехом. Довольно улыбаюсь, удобно улегшись на нем.
- Это я собирался тебя мучить,- голос у него получается сиплый и глухой, потому что я лежу на нем всем своим весом, а это не мало. И нечего было меня пирожными откармливать! Я снова улыбаюсь.
- Ты меня постоянно мучаешь!
Наклоняюсь и целую его шею, лаская языком. Обхватывает меня руками, крепче прижимая к себе. Эх, ты, жизнь моя…





напишите Meha
Beta-reader Julia