|
|
| |
| |
| |
|
|
Карусель
- Тебя, наверное, уже достали вопросы о твоем уходе из «Smash!!», но я все-таки хотела бы спросить, если позволишь, - журналистка вопросительно смотрит на тебя.
Мысленно закатываешь глаза, тебя не просто достали эти вопросы, у тебя скоро нервный тик будет от слов «смэш», «распад» и всевозможных вариаций на эту тему.
Легко можешь отказаться говорить об этом, одно движение руки - и она не станет продолжать, но что-то удерживает тебя.
- Да спрашивай уже, - милостиво разрешаешь. Вряд ли она скажет что-то новое, избитое «почему?», «кто виноват?» и «что делать?», у тебя куча заготовок на эту тему, так что напрягаться не придется. Тем более что интервью тебя порядком утомило и хотелось уже развязаться с ним, ответишь на этот вопрос и уйдешь. Журналистка - девочка неплохая, на удивление корректная, в душу не лезет, в грязном белье не копается, глупых банальностей не спрашивает, пусть считает это подарком especially for her.
- Сереж, пока вы с Владом пели вместе, то везде говорили, что вы братья, лучшие друзья и самые близкие друг другу люди, а после всей этой истории с распадом вы не только друзьями, но и братьями быть перестали. Как такое возможно? Я просто слышала, как в одной передаче ты сказал, что это не так…
- Да, мы никакие не братья на самом деле, это был пиар-ход, придуманный компанией «Universal», чтоб подогреть интерес к дуэту «Smash!!». - Тема «братьев» не такая истоптанная, но и на нее у тебя есть готовый ответ.
- А я слышала, что это придумали для того, чтоб вас геями не считали.
Вскидываешь на нее глаза – безобидно смотрит, хлопая ресницами, непроницаемое, по-детски наивное лицо - сама святая невинность, нимба не хватает.
- И для этого тоже, - отвечаешь спокойно, - когда на эстраде появляется мужской дуэт, то среди прочих про него начинают идти слухи, что участники «голубые».
- Ну не знаю, о «Чае вдвоем» таких слухов нет и, по-моему, не было за все десять лет их существования. А о вас они пошли буквально с первых дней, - не унимается она.
- На счет «Чая вдвоем» тебе, конечно, виднее, а я не их фанат и не в курсе всех сплетен, - несильно пинаешь ее в ответ, - а по поводу нас с Владом – людям не хватает сказок в жизни, и они начинают их придумывать: два красивых мальчика, поющих вместе – благодатная почва, тема, которую развили до невозможности и абсурда…
- Развили настолько, что Влад едва ли не в каждом интервью открещивается от любого намека на свою «нетрадиционность», - перебивает она. – Зато по тебе он танком ездит. Ты наверняка читал его интервью в «Спид-Инфо»? Что думаешь по этому поводу?
Так вот к чему она вела. Стерва. Это интервью – твоя больная мозоль, и этого от Влада ты не ожидал. У него тяжелая рука, его удары всегда были болезненными, начиная с того, когда он сломал тебе нос, вот и сейчас он ударил в самое уязвимое место, тем самым показав, что ему абсолютно плевать на тебя и то, что ты почувствуешь, как будто разорвал последнюю связующую вас нить. Было больно. А потом стыдно, за свою реакцию, за свою же обиду, за некстати выступившие на глазах жгучие слезы разочарования и горькой досады. Статья в «Спид-Инфо» стала своеобразной «персоной нон-грата», о ней не говорили и ее не обсуждали ни твои друзья, ни даже фанатки, возможно были в шоке, а может, не хотели лишний раз расстраивать тебя. Журналистка на сегодняшнем интервью такой тактичностью не отличалась. Рано ты записал ее в разряд «хороших», сотрудница полужелтого издания не может быть хорошей по определению, такая же, как и все, хочет урвать кусок пожирнее, раскопать сенсацию и сделать себе имя.
Интересно, на что она надеется? Что ты сделаешь чистосердечное признание и на весь 100-тысячный тираж их газетенки в красках расскажешь о своей ориентации? Или публично отпинаешь Влада во славу всей журналистики, эдакий «ответ Чемберлену»?
Мозг на полном ходу тормозит, цепляясь за эту мысль. Собственно, почему нет? Ваши отношения с Владом давно вышли из разряда дружеских, взаимные отзывы друг о друге перестали быть корректными и если он прилюдно бьет тебя, то почему бы тебе не дать сдачи?
Поднимаешь глаза и смотришь на застывшую в ожидании девушку, она будет должна тебе процент с гонорара, потому, что сейчас ты не просто дашь Топалову пощечину, а как следует врежешь ему под дых. И стоит это наверняка дорого.
- Что я думаю об интервью Влада? Он злится и ревнует. Это обычная реакция брошенного человека, хочется сделать больно в ответ, и Владик делает это способом, который кажется ему правильным.
- Брошенного человека? - Глаза девушки лезут на лоб, а ты внутренне усмехаешься, этого она явно не ждала. - Подожди, ты хочешь сказать, что…
- Мой уход из группы Влад расценил как то, что я его бросил, предал.
Еле сдерживает вздох разочарования, она ведь хотела услышать, что вы были любовниками.
Ты терпеть не можешь признания «в лоб», примитивный прием для газет, типа «ЭГ», куда интереснее сказать так, чтоб потом было, что домысливать.
- А ревнует к кому? – все еще не теряет надежды вытянуть из тебя сенсацию.
- К моим успехам. Влад, наверное, предпочел бы, чтоб я сгинул в неизвестности, без «Смэш» и без него, а то, что у меня все хорошо - бьет по его самолюбию – не все вертится вокруг фамилии «Топалов» и чересчур амбициозным людям это тяжело признать.
- И поэтому он на каждом углу твердит, что ты – гей? – Она недоверчиво приподнимает бровь.
- Заметь, всячески подчеркивая при этом свою натуральность. Когда кто-то упорно хочет что-то доказать, то возникают прямо противоположные мысли. Его ведь никто ни в чем не обвиняет и за язык не тянет, а он везде вставляет поговорку про «металлистов и натуралов».
- То есть, ты хочешь сказать, что у Влада тоже нелады с ориентацией? – впивается в тебя глазами, чувствуя близкую развязку.
Пропускаешь мимо ушей это ее «тоже», не время цепляться к словам.
- Я ничего не хочу сказать. В отличие от Влада, не хочу и не буду никого чернить, сексуальная ориентация – личное дело каждого, – на мгновение замолкаешь, а потом наносишь свой удар. – Конечно, я бы лучше хотел сказать это Владу лично, но он со мной не разговаривает, поэтому сделаю это через вашу газету: Владик, врать можно кому угодно и как угодно, только выглядит это глупо и смешно, особенно в глазах тех, кто тебя знает. В интервью ты можешь говорить все, что хочешь, но и ты, и я знаем, как все было на самом деле.
И в качестве контрольного выстрела добавляешь:
- Не думаю, что «натуралу и металлисту» понравится, если я расскажу свою правду.
Представляешь, как перекосит Топалова, когда он это прочтет, но тебе плевать. Теперь вы в расчете.
Отклоняешь предложение журналистки рассказать «правду» сейчас же, ты и так наговорил достаточно, и намерен уйти. Она благодарит тебя за интервью. «Кушайте, не обляпайтесь», - говоришь мысленно, желая ей распорядиться гонораром с умом.
За рулем автомобиля чувствуешь, как внутри растекается сладкое удовлетворение от сделанного, ты доволен собой, месть, конечно, поганая штука, но такая приятная.
***
Сквозь шум спускаемой воды слышишь, как в комнате разрывается мобильник. Вот твою мать, даже в туалет спокойно не сходить. Застегиваешь джинсы, щелкаешь дверным замком. Где ты бросил этот телефон? Идешь на звук. Так. В прихожей. В кармане куртки.
- Алло! Я дома, а ты где? Тебя забрать что ли? Ok, приеду. Минут через сорок. Да. Уже выхожу. Жди.
Честно говоря, переться в другой район города тебе совершенно не хотелось, да еще в такую погоду – с утра лил дождь, но раз уж пообещал – придется. Кладешь трубку обратно в карман, надеваешь куртку, обуваешься. На минуту задерживаешься перед зеркалом, поправляешь растрепанную челку, мимолетно отмечая, что пора стричься, надо будет завтра позвонить своему стилисту.
Берешь ключи с полки, распахиваешь входную дверь… и ошарашено замираешь на месте. На пороге стоит Влад, с его волос и одежды стекают струйки воды, рука застыла в воздухе, так и не дотянувшись до звонка.
Твои брови удивленно ползут вверх. Влад здесь?! Он и в лучшие-то годы никогда не появлялся в твоей квартире, демонстративно игнорируя ее, и ты знал, из-за чего, вернее из-за кого, а чтоб он пришел сейчас, после всего, что произошло, должно было случиться что-то из ряда вон выходящее.
- Что? – ты настолько удивлен, что забываешь про приветствие.
Влад смотрит на тебя исподлобья, тяжелым взглядом сверлит насквозь и до тебя тут же доходит «что» - твое интервью. Ты попал точно в цель, его так задело, что он не поленился в грозу притащиться на другой конец города. От намеков на свою нетрадиционность Топалов всегда закипал, как чайник, вот и сейчас кажется, что у него с минуты на минуту пар из ушей пойдет.
- Статья понравилась? – ехидно улыбаешься.
Усмехается в ответ не менее едко.
- Я знал, что ты догадаешься.
С этими словами он вталкивает тебя в квартиру, входит сам и закрывает дверь.
- Я бы с удовольствием поболтал с тобой, Владик, но у меня дела, - паясничаешь ты, хотя эта ситуация тебе мало нравится.
- Никуда твое «дело» не денется, - язвит он, а ты понимаешь, что он слышал твой телефонный разговор.
Стоял под дверью, собираясь позвонить? Как долго?
- Прочел интервью и вспомнил, как ЭТО было? Неужели повторить хочешь? – откровенно глумишься.
Влад презрительно морщится, словно откусил гнилое яблоко, видишь, как нервно дернулся его глаз, и сжались в кулак пальцы.
- Свою бл*дскую натуру демонстрируй «подружке», он оценит.
Понимаешь, что с легкостью можешь получить по физиономии, но не можешь отказать себе в удовольствии поиздеваться.
- По-моему, ты тоже оценил.
- То, что у кого-то минет – любимое развлечение еще ничего не значит.
- А то, что кто-то настолько «натурал», что не смог отказаться - тоже ничего не значит?
- Считай это дружеским одолжением. У тебя рот чесался, мне не хотелось кончить в штаны – взаимовыгодное сотрудничество.
- Сука, - шипишь сквозь зубы.
- Сука здесь только одна. И это не я. – Толкает тебя к стене. – А теперь слушай внимательно. Я долго ждал, когда ты начнешь использовать голову по назначению и станешь думать, прежде чем говорить, но ты как не умел фильтровать базар, так и не научился. Очень жаль, потому, что «за базар» придется отвечать.
- Между прочим, ты все это начал в «Спид-Инфо».
- «Спид-Инфо» - это только следствие, а причина… - он придвигается к тебе ближе. - Интервью свои за последние полгода хорошо помнишь? – его злое лицо в нескольких сантиметрах от твоего. - Так что начал как раз не я.
Вот оно что, Влад тебе мстит. Не ты ему, а он тебе. Ты ему оплеуху про «отсутствие собственного мнения», он тебе – пинок про гея; ты ему по почкам скользким намеком на ориентацию, а что сделает в ответ он?
- Можешь посчитать, сколько раз ты ступил в своем последнем «шедевре», чтоб знать, на что рассчитывать, - он словно читает твои мысли.
- Ты мне что, угрожаешь, что ли? - ушам своим не веришь. - Топалов, ты как юрист должен знать, что за это есть статья.
- Выпендриваться – единственное, что тебе осталось, – передергивает плечами. - Хотя всю жизнь ты только этим и занимаешься.
Именно эти слова и то презрительное высокомерие, с которым они были сказаны, вдруг взбесили тебя. Смотрит на тебя сверху вниз, королем себя возомнил? Бл*дская элита бл*дского общества. Он всегда ставил себя на ступень выше, с самого детства. Даже когда вы ели из одной тарелки, он был Владиком, «золотым мальчиком» из хорошей семьи с хорошим достатком, а ты – просто Сережей, с разведенными родителями и со всеми вытекающими отсюда последствиями. После твоего ухода из группы он, оставшись по большому счету ни с чем, продолжал делать хорошую мину при плохой игре, свысока взирая на тебя с многочисленных фотографий и плакатов. Сейчас, получив удар ниже пояса, он все равно чувствует себя хозяином положения, спокойно и равнодушно обещая возмездие. Как бы тебе хотелось разбить вдребезги это ледяное пренебрежение на его лице.
С силой хватаешь его за шиворот, притягиваешь к себе и шипишь в лицо:
- Давно так заговорил, дрессированный папочкой придурок? Ты вкалывал за двоих последние несколько месяцев, а я делал это все три года и ты, мать твою, вообще никакого права не имеешь так разговаривать со мной. И не надо меня пугать, я тебя не боюсь…
- Зря, - отвечает он и в его глазах вспыхивает какой-то недобрый огонек. – Руки убери.
- Свои замашки крутого гангстера засунь, знаешь куда?
- Убери. Свои. Руки, - цедит сквозь зубы, но так как ты не торопишься это сделать, то он буквально отрывает тебя от себя. Делает шаг назад, поправляя свитер. – За «дрессированного придурка» получишь тоже.
И Влад открывает входную дверь.
- Да пошел ты на х*й, - бросаешь ему в спину.
Оборачивается, и мгновение смотрит на тебя, как на пустое место.
- На х*й – это твой маршрут.
Твоя ругань тонет в грохоте захлопнувшейся двери.
***
«Влад, скажи, как ты оцениваешь недавно вышедший сингл Сергея?
- Честно говоря, я не слышал.
- Ты не интересуешься творческой жизнью бывшего коллеги?
- Сергей Лазарев как артист мне не интересен и я не считаю нужным тратить на это время.
- Похоже на слова обиженного человека... или мне кажется?
- Не буду скрывать, раньше я обижался на него, но по истечении стольких месяцев все прошло. Сейчас мы с Сергеем абсолютно чужие друг другу люди, у нас разные жизни и разные интересы.
- Поклонницам дуэта «Smash!!», которые любили вас обоих, наверное, неприятно это слышать.
- Поклонницы давно привыкли, что наши пути разошлись.
- Влад, а тебя не мучает ностальгия по прошлому? Не хочется вернуться, скажем, на год-полтора назад, чтоб все было как раньше?
- Нет, не хочется. Я точно убежден, что все, что ни делается – к лучшему. Если наш с Сергеем дуэт распался – значит так надо. К тому же, если бы этого не произошло, группа «Смэш» не стала бы тем, чем она сейчас является: высокопрофессиональный коллектив, который никто больше не тормозит и не компрометирует скандальными сплетнями.
- Раз уж ты заговорил о сплетнях. Я тут на днях прочитал интервью Сергея, где он весьма недвусмысленно намекает на…
- Сергей всегда любил скандалы. Еще когда мы пели вместе, он считал, что чем больше слухов, тем выше популярность. И многие сплетни о дуэте «Смэш» придумал он сам.
- Слух о том, что вы геи – тоже его рук дело?
- Нет, этот нет. Он слишком боялся, что правда о его ориентации выплывет наружу и это испортит его имидж.
- Но сейчас-то об этом известно. Во многом благодаря тебе.
- Мне надоело, что его личную жизнь проецируют на меня.
- А своим интервью Сергей попытался дать сдачи?
- Глупая, неумелая попытка. За три года работы с ним я столько наслушался о своей «голубизне», что у меня уже иммунитет выработался. И это интервью я всерьез не воспринимаю. Знаете, как в той поговорке: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось…»
С силой комкаешь в руках газету, стискивая бумагу так, что белеют пальцы. Отбрасываешь от себя то, что еще секунду назад называлось прессой. Зубы показывает, ублюдок… с каким удовольствием ты выбил бы их ему, вырвал его скорпионье жало.
Тебя трясет от злости, хочется разбить что-нибудь. Вместо этого хватаешь мобильник и набираешь номер. Трубку берут после второго гудка.
-Ты что о себе думаешь, мразь?! - выплевываешь слова, словно яд.
- Я предупреждал, чтоб ты не играл со мной, но у тебя ведь не хватает мозгов понять это, - ледяной голос на том конце. – Последний раз говорю: не лезь ко мне.
- А то что? Закажешь меня?
- Собственными руками удавлю. В память о старой дружбе.
Короткие гудки в трубке. В очередной раз он оставил последнее слово за собой и от этого ты злишься еще сильнее. Желание что-нибудь разгромить становится нестерпимым. Хватаешь со стола фарфоровую фигурку собаки, подаренную поклонницами и швыряешь об стену. Потом будешь жалеть, но это будет потом. Следом летит стакан с недопитой минералкой. Грохот, стеклянные брызги, лужа на полу и мокрое пятно на обоях. Делаешь глубокий вдох, и тебе становится немного легче. Значит, война. И уже даже не холодная. Ну что ж, пусть будет так.
Очень жалеешь, что не записал ваш разговор. Вряд ли Влад выполнит свою угрозу, но мало ли. Запись можно было бы использовать против него, например, продать в СМИ. Представляешь себе заголовки: «Солист «Smash!!» угрожает убить бывшего друга и коллегу Сергея Лазарева». Вот это был бы шок у общественности, а какой резонанс это вызвало бы среди поклонников.
Неожиданно у тебя мелькает мысль: а зачем, тебе, собственно, эта запись? Тебе и так поверят, в погоне за рейтингом и скандальностью еще не то напишут, особенно с твоего благословения.
Вдруг успокаиваешься, нервная дрожь проходит, откидываешься на спинку кресла и ядовито усмехаешься, вспомнив, что у тебя где-то был записан номер телефона той журналистки, из-за интервью которой Влад так взбесился. Завтра ты ей позвонишь.
***
Говорят, что жизнь - игра, но на самом деле она больше похожа на аттракцион, на огромную карусель, летящую на бешеной скорости, без тормозов и остановок. Мимо проносятся лица и события, но они не задерживаются в памяти, не оставляют следа в душе и почти не вызывают эмоций, ведь есть гораздо более сильные чувства: обида, оскорбленное самолюбие, желание причинить боль. Они чередуются, сменяя друг друга и это похоже на круговорот воды в природе – все по кругу, круг за кругом, день за днем.
Теперь уже трудно представить, что когда-то вы были лучшими друзьями, готовы были горы свернуть и порвать друг за друга глотку любому. Когда-то вы спали под одним одеялом, по очереди носили понравившуюся футболку и бессовестно врали о своем родстве, в душе гордясь тем, что вы братья, пусть и ненастоящие. Вы не боялись выглядеть глупо, защищая и выгораживая друг друга, готовы были не раздумывая, по первому зову броситься на помощь, потратить последние деньги на подарок ко дню рождения.
Сейчас друг для друга вам жалко даже доброго слова, вы не подумаете открыть рот, чтоб возразить, если кто-то в вашем присутствии будет поносить другого, в лучшем случае промолчите, в худшем - подольете масла в огонь.
Как-то в одной из ТВ-передач сказали, что десять лет вашей дружбы пошли под хвост шоу-бизнесу, но если говорить совсем точно, то это будет звучать так: полжизни - под хвост собственной глупости.
Кто виноват в том, что отношения, казавшиеся крепче гранита, рухнули, как песчаный замок? Только вы сами. И вместо того, чтоб сохранить хотя бы руины, на которых можно было бы попытаться заново построить крепость, вы все растоптали ногами, сровняли с землей.
|
|
|
| |
| |
| |
|
|
|
|
|