|
|
| |
| |
| |
|
|
Сеанс мучений
…а вечером я решила написать о SMASH. Вордовский файл, чистый, на сером фоне, шрифт, как на сайте, чтобы восприятие правильное было и мысли текли в нужном русле. Казалось, только что в голове промелькнула гениальная идея, «оригинальная идея», как говорил шизофреник-математик в «Играх разума». Так-так, я уже чувствую шаги моих невидимых друзей за спиной. Их не может быть «не двое», разве что иногда они приходят по одному, но тогда речь обязательно будет о втором, которого нет рядом. Шорк-шорк – один опирается на спинку стула, другой садится по правую руку. Править будет, значит. В прямом смысле засучив рукава, разве что на ладони не плюю, кладу пальцы на клавиатуру.
«Ну, понеслась», - думаю.
А внутри уже скребется голодной кошкой подозрение, что «оригинальная идея» испарилась, когда послышалось «шорк-шорк». Набиваю первые три строчки, вроде вступления: обстановка, погода, какой-то предмет, антураж. Сюжет и логику я уважаю, хотя последняя часто хромает.
Закуриваю, потому что три строчки не к черту не годятся, так и хочется потереть файл и завалиться в кровать, уткнуться лицом в подушку и похрюкать о творческой импотенции. Возьмем себя в руки, жаловаться может каждый, а вот сотворить нечто из ничего, когда эти двое стоят над душой, наблюдая, совсем не просто.
Подтирая вторую строчку, слишком банальная, пробую сразу перейти к лакомому – диалогам и завязке. Как говорил один мой знакомый: «стоит посидеть спокойно минут пятнадцать, и от безделья мозг что-то да сообразит». Вот оно, хватаю. Кажется, будет оригинальный сюжет. Какой?
Набиваю абзац с сигаретой в уголке губ, боюсь потерять поток внезапного вдохновения, опять останавливаюсь удрученно. Все уже было, было, было.
Что они будут дальше делать? Ненавязчивый секс, и разбежались? «Я тебя так люблю, что пойду покончу с собой»? Стоп, включим музыку под настрой. Что пишем? Драму, комедию, трагедию, триллер? Может, романтическое дежа-вю или ностальгические воспоминания?
Отодвигаюсь от монитора и плечом чувствую прикосновение к тыльной стороне теплой ладони. Дышит в затылок, гад. Кстати, кто у нас сегодня сзади? Хмыкаю. Оборачиваюсь, смеясь над собой, вот он, вреднюга Владик. Хороший, но вредный, стоит, набычившись, смотрит в монитор поверх моей головы, ухмыляется. Ладно, ладно, сейчас мы тебе дело придумаем.
«Раз, два, три, елочка, гори. Елочка, гори. Елочка, черт побери», - пропала оригинальность, испарилась вся, а курить третью сигарету за сорок минут недопустимо.
«Влад, перестань дышать мне в затылок. Перестань», - бормочу под нос, наугад вспоминаю, какие сюжеты были мной заброшены достаточно давно, чтобы стать забытым старым.
У многих уже и измена была, любовь была, смерть была, самоубийствам не было счета, ревности полные штаны, страсти – топор вешай в душной спальне, муки были по всем возможным поводам, стеб и смех над всем святым, подколы, месть, страхи, превращения, жесткий секс, мягкий секс, наручники, полотенца, капельки пота на спине. Все было, было, было.
Бьюсь головой о стол. Три раза, как сплюнуть через левое плечо.
Тогда Сережка, сидевший молча и без движения все время после «шорк-шорк», стискивает мое запястье и кладет ладонь на клавиатуру. Нет, каков наглец, а? Нечего меня, понимаешь, насиловать таким странным способом – один сопит в макушку, второй руки выкручивает.
«Все, ребятки, спокойно, сейчас что-нибудь придумаю», - они мстительно переглядываются, думают, что я не догадываюсь, а горе-писатель со скорбной миной, опасаясь последующих насильственных действий вроде «давай мы тебе покажем, что надо», склоняется над тремя рядами квадратных клавиш. И в голове пустота. Более того, склонна признать, что соглашусь на «покажем» еще через часик бесплодных метаний.
«Солнца мои, а давайте кросс-овер, а?» - с надеждой верчу головой, обращаясь к обоим сразу.
Кросс-овер это почти всегда оригинально, потому что некоторые пейринги не поддаются разумному объяснению и находятся за гранью добра и зла, а это уже дает простор для фантазии, да и читатель в шоке.
«Сереж, как тебе Элайджа? - лучше бы молчала, его лицо вытягивается, будто я предложила переспать с подсудимым Майклом Джексоном, без грима, парика и носа, в прямом эфире МТВ. – Прости, родной, не хотела тебя расстроить, раз тебе не нравится…», - он так громко про себя, матеря меня, вспоминает эпизод с Эминемом, что я отклоняюсь в сторону, опасаясь агрессивной реакции. Спасает Влад, хотя слово подобрано не точно – просто заставляет меня вернуться в исходное положение, и теперь уже он прижимает обе мои ладони к клавиатуре.
«Покурить можно?» - с издевкой спрашиваю, начиная выходить из себя. Кивают молча, а в глазах упрек: «ты так ни хрена и не смогла».
Пойду прогуляюсь до кухни, налью чайку, возьму погрызть сырку или колбаски. За окном валит снег. О, может, они будут дурачиться и снеговика лепить? – Дрянь какая, романтично можно сделать, потом аж поташнивать станет, но скучно.
Медленно нарезаю тарелку закусок, не торопясь возвращаться к компьютеру. Вот черт. Ревность, месть, злость – грустно. Потрясающий трах я не пишу. Непотрясающую романтическую сцену в виде сладкой ваты писать не хочу.
«Открывает с утра Влад холодильник, а там Серега. Замерз, бедняга… Милый, типа сюрпрайз от твоего бейби, только не край, а то я тебя лав… энд мун эбав», - шлепаю ладонью по губам, потому что они-то все слышат. Устроились на ПМЖ, вот еще. Намучалась я с этими пацанами.
Возвращаюсь в комнату, ставлю тарелку слева от монитора, подальше от Сереженьки, который у меня еду таскать повадился и над Владом шутит. Я ему обычно напоминаю, что Владя уже тоньше его скоро станет. Опять отвлеклись. Нет, нормально, эти двое курят и о чем-то бесшумно лопочут. Пытаюсь прислушаться, но попытка плагиата у прототипов не прокатывает, они такие вещи чувствуют безошибочно – цыкают на меня, «сиди, пиши, у нас дела, нечего тут совать носик свой».
«Носик. На свои посмотрите!» - показываю язык, чувствуя себя не полной идиоткой, а законченной, оформленной, клинически подтвержденной. Красивые такие носики. О, может, написать про носики, просто про носики. Встретились два носика, один остренький, переживший коррекцию, а второй побольше такой, пошире. Встретились два носика и давай дурачи… Господи, когда же это слово исчезнет из моего лексикона.
Так. Встретились два носика. Сказка. Бессмысленная попытка сделать вид, что что-то пишется, чтобы двое куряк на меня не дулись. Уже с надеждой жду их предложения «показать, как надо». А они все не предлагают, шушукаются. Так. Встретились два носика, красивых носика, чертовски красивых носика, которые хочется чмокать с утра. И носики были чукчи, поэтому все время терлись друг о друга, выражая тем самым свою любовь. У-у, какое крутое порно получается. Порно-сказка. Про носики.
Тьфу. Опять подошли ближе, читают написанное. От беззвучного хохота лопаются перепонки. Им смешно. А что такого, сказка про носики? Пусть даже и порно-сказка?
«Перестаньте ржать», - обижаюсь. Им, по сути, все равно, они ждут от меня залихватского сюжета, который можно позже воплотить в жизнь. Пишем-пишем сценарий их жизни. Значит, о грустном ни слова. У всех все хорошо, носики жили долго и счастливо и умерли в один… Нда, умерли. Без грустного никуда.
Осознание того, что «сегодня» закончится через полчаса, а я была бездарностью, угнетает, даже сердце ноет. Отпиваю чая, закусываю сыром.
Вот, кроме носиков ни черта толкового не вышло придумать. «Не обижайтесь, ребятки, вы же знаете, что я вас люблю». Нет, не верят, разочарованно мотают головами, Владик вообще отворачивается и машет рукой «что с тебя взять, ты не звезда сегодня, как и вчера, и позавчера», а Сережа с укором поджимает нижнюю губу, опираясь на плечо брата.
«И даже никакого секса не вышло», - грустно провожая их взглядом, бурчу я, время -полночь, написана страница, толку ноль, ребятки ушли, а мне пора спать.
Именно тогда в головушке бедовой сверкнет вспышка. Есть, поймала, оригинальная идея. Схватываю на лету, даже править не нужно, точно знаю, будто водит рукой кто-то невидимый. Дописываю последний абзац, победа, получилось, что-то новое, свежее, невиданное, что поразит мир в следующую обновку на сайте. Ура, ура, готова прыгать до потолка и даже закуриваю и включаю погромче победный мотив. Там-да-дам, я молодец и не потеряна для сообщества виртуальных писателей.
Собственно, обычно в такой момент я слышу бесшумное радостное хихиканье за спиной – Влад опирается на спинку стула, улыбаясь, а по правую руку Сережка таскает из тарелки сыр да колбаску. Говорила же, рукой водит кто-то невидимый. Так и было всегда: в минуты вдохновения не видишь ничего и никого вокруг, хотя без них мои мучения не имели бы никакого смысла.
|
|
|
| |
| |
| |
|
|
|
|
|