|
|
| |
| |
| |
|
|
Короче,
когда я это писала, меня почему-то торкнуло, что Влад живет на
Добрынинской… Когда вспомнила, что он на Менделеевской
обретается, ржала, как ненормальная. Потому что даже людям в
последней стадии интоксикации не придет в голову пешком топать от
Тверской до Менделеевской.
Ну и фиг с ним. Пускай будет такое художественное допущение.
ps. объявляется конкурс на приличное название для сего творения.
главный приз - моя глубочайшая признательность… стимулирует, не правда
ли? =)
Ночь.
Ночные переходы на Тверской такие длинные… Катакомбы из желтого
кафеля, и ни души… Садишься, прислоняешься к стене, куда-то
летишь… до свиданья, мой ласковый ми-и-иша…
Что-то там было… такое. Что-то, что выбило тебя из равновесия.
Свет… и лестницы. Длинные, крутые лестницы, а по бокам еще висели
люди, ты споткнулся об кого-то когда бежал… нет, лестницы были
позже. После.
А что было раньше?
-Топалов, ну ты, мать твою, укурок! Куда ты дернул?
Слова сердитые, но голос веселый, через голос рвется смех, как ровный
гул клубных басов через стену.
-Ты что, домой пешком собрался?
-Теоретически, - это слово требует от тебя неимоверных усилий - слоги
все пытаются поменяться местами - но ты все-таки выговариваешь его, ни
разу не запнувшись, - Теоретически это возможно.
-Что возможно-то, чучело?
Похоже он и сам забыл, продираясь через дебри твоих "теоретически", о
чем тебя спрашивал. Тебе лень что-то объяснять.
-Домой.
-Домой пойдем?
А почему бы, собственно, и нет? Не так уж и далеко.
-Пойдем.
Он подходит к тебе, тянет за руку, поднимает, и что-то уже свербит на
самом краю твоего подсознания, что-то, о чем ты пытался вспомнить с тех
пор, как сбежал из клуба… нет, не получается.
Черт, это напоминает то состояние, когда ты знаешь, что вот-вот
чихнешь, но никак не можешь. В таких случаях, если тебе не
изменяет память, надо смотреть на свет.
Ты смотришь на свет - желтую лампу каменного коридора. Свет
плывет в дымке и в то же время нестерпимо остро, но приятно режет
глаза. Все кружится, и ты никак не можешь чихнуть… ты хотел
чихнуть? Снова запутался. Бросаешь мысль. Дорогу в
жизнь ты ей дал, а дальше пускай разбирается самостоятельно.
Вы собираетесь идти.
Только вы никак не можете сообразить, в какую сторону надо
выходить. Эти подземные переходы, они выглядят совершенно
одинаково, и абсолютно непонятно, куда поворачивать.
На счастье, вам попадается какой-то запоздалый прохожий, и вы
спрашиваете у него, очень вежливо, стоит отметить:
-Не подскажете, в какую сторону выход на Тверскую?
Но он бормочет что-то типа "Уроды обколовшиеся" и сбегает.
Фигня.
-Мы заблудились в катакомбах! - орет Серый, и переход вторит ему эхом.
Не фигня, а Приключение - понимаешь ты.
Вы решаете выбираться самостоятельно.
Идете вперед, и вам везет - выходите на Тверскую.
Впрочем, через пару минут ты соображаешь, что оба выхода ведут на
Тверскую - все-таки подземный переход. Но радостное мироощущение
победителя все равно остается.
Прохладный ветер шевелит волосы, вам кричат таксисты, но вы их не
слушаете - вы идете пешком, вы так решили. Табло напротив
Камергерского сообщает вам, что на улице 14 градусов, но тебе почему-то
жарко.
Серому, наверное, тоже, потому что он не снимает темные очки.
-Серега, ты дебил, - с нежностью говоришь ты, показывая на свои глаза -
очнись, мол, какие очки в три часа ночи?
-Сам дебил, - не менее нежно парирует он.
А ты смеешься. От радости, что у тебя есть такой замечательный друг,
который может такими простыми словами показать, что он тебя любит.
Вы идете уже довольно давно, и надо бы сделать привал.
Вы идете уже довольно давно. Красная Площадь мокро блестела вам
своей брусчаткой, скрипели под ногами деревянные настилы переулков и,
кажется, еще что-то… Ты забыл. Ничего сегодня в твоем мозгу не
держится.
Что же там все-таки было?
Ну что?
Вы танцевали… Нет, это было раньше… Ты танцевал, а потом отошел к бару
- не пить даже, а отдохнуть. Но все равно пил, конечно же, пил и
смотрел на танцпол. Кажется, тогда… Что там было?
Огни. Люди в белых майках. Блестки. Незнакомые
лица. Серый был точно. Он так танцует, никто так больше не
танцует. Просто, бесцельно, танцует для того, чтобы танцевать,
чтобы двигаться… Отдавая себя, отдаваясь ритму и дыханию
толпы… Но что-то ведь там было еще, что-то еще…
Привал вы делаете на мостах у Кремля.
Темно - огни остались там, сзади, а здесь только блестящая
полиэтиленовая гладь воды и причудливая решетка тени от фонарей.
Звуки ваших шагов гулко отскакивают от неровного асфальта,
преувеличенно- громко, как будто невидимый режиссер снимает про вас
старый-старый фильм.
Серый перегибается через перила, свешивается вниз. Ты садишься у
его ног, облокачиваешься на каменный парапет, на всякий случай
придерживая Серегу за штанину, чтобы он не свалился.
-Я вот думаю все время… - начинает он. - Стою на мосту, гляжу на воду…
наверное, и мысли какие-то должны возникать красивые, романтические…
-И? - подталкиваешь, чтобы он не забыл, что хотел сказать - день (ночь)
сегодня какой-то забывчивый.
-А мне вот плюнуть хочется…
В его голосе вселенская скорбь, и ты прикусываешь губу, чтобы не
засмеяться. Плюнуть ему хочется… ну что ж, у всех свои проблемы.
Запрокидываешь голову, мышцы шеи приятно натягиваются, а Серый смотрит
на тебя сверху вниз, как-то странно… или тебе это только кажется?
Тебе иногда хочется посмотреть на звезды. Жалко, что не
получается - небо темного матово-оранжевого оттенка звезды не
пропускает. Большой город и его огни… Огни… Что же все-таки?
Ты вернулся на танцпол. Пробился к Серому, танцевал, задевая…
случайно, может быть, задевая… почему нет? У него была такая
горячая кожа.. горячая, влажная, липкая, челка прилипла ко лбу… И
все сложилось в одну картинку. Улыбка, взгляд, челка и длинные
пальцы, тонкая полоска смуглой кожи между поясом джинсов и футболкой…
все сложилось, все-все…
-Эй! - щелкнул пальцами. - Сделай лицо нормальное!
Картинка с легким мелодичным звоном бьющегося хрусталя рассыпается на
маленькие кусочки.
Снова пустота.
-Ну вот, - смеется, - вот это я понимаю. А то такое лицо сделал,
как будто думать умеешь.
Ха.
-Эй, Влад, ну ты чего? Ну Влад… Ну Владик!
-Я почти вспомнил, - голос неожиданно звенит, - я почти вспомнил, а ты
все…
-Ну что ты вспомнил? - не спрашивает - утешает. - Что ты вспомнил,
маленький? Скажи, вместе подумаем.
Маленький? - удивляешься ты.
Его лицо совсем близко, кинематографическим жестом пальцы отодвигают со
лба твою челку. По телу бегут мурашки, толпами, стадами, по
спине, по груди, вниз-вниз-вниз, и ты вот-вот вспомнишь, вот-вот…
-Не волнуйся, сейчас все вспомним… - уже не голос, уже почти шепот и -
губы.
Тишина звенит в ушах, вокруг темно, но не потому, что ночь, а потому,
что ты закрыл глаза. Так жарко, так… Мир кружится и
звенит. Все звенит сегодня. Судорожно обнимаешь, обвиваешь
руками его шею - его тело тоже звенит, натянуто, напряжено, как струна,
но это не то, плохое напряжение, это хорошо, очень хорошо…
Кусочки картинки смерчем поднимаются из глубин твоего сознания, вьются
разноцветным калейдоскопом, тебя затягивает в образованную ими воронку…
И ты вспоминаешь.
напишите коту
|
|
|
| |
| |
| |
|
|
|
|
|