|
|
| |
| |
| |
|
|
Помнить, чтобы жить
// Узкая улица.
Верхние этажи домов почти соприкасаются, нависая уступами трактирных вывесок. Покосившиеся фонари. Плющ на каменных стенах. Вполне уютный уголок для открытого кафе («брассри»,- как сказали бы французы). Утренних посетителей мало. Не удивительно. В этом городе люди тоже работают. Кресла пустуют, словно в театре на дурном спектакле. Мать со стайкой пестро-одетых детей заказала мороженое. У всех – разное. Они меняются по кругу, повизгивают, пачкаются, смешивают сиропы из забавных фигуристых бутылочек. Малыши, хоть и стараются вести себя тихо, но все равно раздражают соседа – мужчину средних лет. Судя по одежде – делового человека. Довольно далеко - за крайним столиком слева, в густой тени, сидит молодой человек. Светло-салатовая футболка, легкие белые штаны, открытые спортивные сандалии на босу ногу. Пожалуй, он здесь единственный, кто завтракает в солнечных очках на пол-лица. Что же, у него есть свои на то причины. Находясь здесь, блондин покупает паузу. Короткую власть над временем. //
Ну, на сей раз я не ищу ничего. Я просто бегу.
Банальный вопрос: «хочу ли я начать все заново?».
В четверг я решил, что позвоню тебе. Но не смог. Уже не первый раз, кстати…
Мне сказали: «Так больше нельзя. Вы не можете быть вместе, потому что об этом все догадываются. Возьмите себя в руки! Это вредит имиджу группы». Отец кричал про деньги, опять про гребаные деньги и полоскал в грязи мою душу.
И я опять все съел. Ничего не изменилось. Всех детей заставляют есть то, что им не хочется.. Только теперь это не каша, а его мнение.
Спасибо, очень вкусно. Запил слезами.
Да... вспоминать о любви – такая глупость. Наивная уверенность, что ни у кого не было «как у тебя», детская убежденность в собственном неповторимом опыте. Но я любил, чтобы жить. Все, что мне осталось сейчас – помнить. Да еще пить кофе, намазывая джемом багет из плетеной корзиночки. Плетеной корзиночки. Плетеной? Хм…
Ты смотрел на моего отца в упор. И говорил. Много, быстро, громко. Кричал? Пожалуй. Я не помню о чем – щеку жег удар того, кого я называл «папой». В секунду оказалось, возможно, разрушить то, к чему мы с тобой так долго шли. Вместе.
В моей жизни было многое – ранний успех, деньги, путешествия, поклонницы, машины, концерты, шикарные девушки… А ты был и остаешься единственной любовью. Именно любовью, потому что я не могу никак тебя объяснить. Ни об одном человеке я не знаю столько, сколько о тебе. Поезда, самолеты, отели, квартиры – всюду по утрам напротив твое заспанное лицо, растрепанные волосы, разбросанная одежда. Ни один человек не вызывает у меня столько же удивления, ни с кем я не проводил времени больше, не испытывал таких счастливых и таких тяжелых мгновений, ни один не казался столь непостижимым… Лазарев… черт тебя дери...
Помнить, чтобы жить.
Ты и сегодня, должно быть, спал, обняв подушку. И сейчас солнце, путаясь в твоих вихрах, лижет стены на кухне. Позволь представить... в этот самый миг ты сидишь на подоконнике в одних только синих шортах и чертишь пальцем на стекле невидимые рожицы…
==============================
Музыку на полную квартиру – только чтоб не слышать утра. Ведь оно не меняется.
Но я отныне другой. В сотый раз: «прощай, Влад».
// Брюнет кидает на кровать пульт от музыкального центра, шлепает босыми пятками до ванной, останавливается у зеркала. Волосы растрепаны, под глазами сгустились тени. Крутит краны. Скидывает шорты на пол, оставляя их валяться синей тряпкой. Влезает в душ. Пар покрывает зеркало, с каждой секундой сильнее размывая отражение. //
==============================
// Блондин, чуть сутулясь, засунув руки в карманы, выходит из кафе, ступая на разбитую мостовую. Навстречу ему обрадовано бросается раскаленный воздух, заключая в свои цепкие объятья. Ступни даже сквозь подошву чувствуют неровные камни старой кладки, между которыми мелькает пробившаяся трава. Предгрозовая жара.
В очках все вокруг кажется более темным, словно загорелым. Куда идти? //
Я тоскую. Сегодня. Вчера. Каждый день с тех пор, как произошел тот скандал. И наш разрыв. Нет больше группы. И про тебя ничего не слышно. Есть только я. На кой черт?
«Никогда не смей пить сок без меня!»,- смеялся ты, горячий после сна, голым забираясь на меня верхом, отбирая стакан из рук. Делал большой глоток, но не проглатывал, а давал мне выпить прямо с твоих губ. Я, наверное, тосковал по тебе уже тогда, лаская и прижимая к себе – как будто бы желая обнять тебя всего одновременно.
Волнующе.
// Улочка, петляя вниз, приводит к набережной. Спуск к воде удобно выложен широкими ступеньками. Шаг, еще два. Машины, нервно гудя, проносятся по автостраде за спиной. А здесь, впереди, только мутные волны, приносящие насыщенный влажный воздух и запах бензина. На другой стороне высятся дома, упираясь в небо закоптелыми крышами. Мобильный телефон со вчерашнего дня просто сошел с ума от непрерывных звонков. Но звук и вибрация выключены. Так что парня это ничуть не беспокоит. //
Пусть волнуются. Я в бегах. И плевать на всех хотел.
У моих воспоминаний есть цель, но нет конца. Это путь, в котором я желаю разобраться.
===============================
// Белая рубашка с коротким рукавом, которую юноша с сожалением надевает, удивительно идет к его черным волосам и смуглой коже. Ощущение свежести после душа такое совершенное, что не хочется прикрываться никакой одеждой. Сегодня день экзамена у профессоров с академическими представлениями о процессе обучения. Странно, но такие люди еще встречаются в сегодняшнем мире вседозволенности. //
Либо все, либо ничего. Я и сейчас так думаю. Когда нас застали вдвоем (как тяжел был взгляд твоего отца! Он словно вдавил меня в постель), я думал – это конец. Но, как в дешевом романе, это было только начало. Он отшвырнул тебя в сторону зверской затрещиной. И двинулся ко мне.
В детстве я как-то разбил его любимую древнюю египетскую статуэтку. Тогда я думал, что вряд ли когда-нибудь увижу в его глазах больше гнева. Я ошибался, как оказалось на поверку.
Я согласен был скрывать наши с тобой отношения, но не прекратить их. Кажется, я кричал на него. Не помню. Я слишком беспокоился о тебе, закрывшем голову руками.
Не самая выгодная позиция для повышения голоса на продюсера – с голым задом на смятых простынях… Особенно унизительным было присутствие здоровенных детин-охранников в дверях, которые, довольные представлением, переглядывались друг с другом.
Расклад был прост: либо я убираюсь сам, либо меня вышвыривают. Впрочем, выбрать первое я не успел.
// Надев социальный статус студента, молодой человек выходит из подъезда и садится за руль своего автомобиля. Шпаргалки на сегодняшний день не нужны – предмет, который предстоит сдавать, - актерское мастерство. В зеркале заднего вида бегут дома, мелькают деревья. Людей на улицах столько же, сколько всегда. Даже жара не смогла загнать всех под крыши. На пути попадаются раздражающие светофоры. Радио плещет фальшивым оптимизмом ди-джея и запредельно-напрягающей рекламой. А диск в магнитоле заслушан до невозможности. Так что нет ни малейшего желания его тревожить. Сергей кидает взгляд на соседних водителей. Ничего интересного. Впрочем, дорога свободна, и соседние машины уже рванули вперед. //
Черт, такая бессмыслица! Я позвонил тебе сразу. Но ты только плакал в трубку. Как девчонка. И это сводило меня с ума. Я хотел к тебе приехать, но ты сказал, что между нами все кончено. Наверное, твой отец тебя заставил произнести это, но я разозлился и поверил.
Где ты, Влад? В сотый раз: где ты?
======================
Я здесь. Один в незнакомом городе.
Я цепляюсь за воспоминания, а они рассыпаются в сознании, как обрывки красочного сна. Но есть один момент, который я буду хранить в себе всегда. Быть может, это от того, чувственный опыт переживается сильнее, чем зрительный?
Мы немного выпили в баре, назавтра предстоял насыщенный рабочий день. Но до ночи было далеко, и ты решил непременно пройтись по магазинам. Глупо, но я согласился, потому что мне было весело с тобой в тот вечер. Нас отвезли к огромному торговому комплексу с немыслимым количеством сервиса – от бутиков до салонов красоты. И предоставили самим себе, не волнуясь, что нас кто-нибудь узнает – еще бы, другая страна. Девчонки смотрят вслед без истерики.
Ты нырнул за яркую стеклянную дверь с вывесками «Sale», утянув меня за собой. Ты жаждал хулиганства. Довольно много людей, целый ряд примерочных кабин. Не глядя, ты набрал с вешалок одежды и потащил меня за занавес - переодеваться. Я надел ярко-красный свитер с идиотскими цветочками на груди, который оказался не только женским, но и маленьким для моих плечей. Ты беззвучно смеялся, согнувшись в углу тесной кабинки, стягивая с себя футболку, чтобы примерить пиджак. Налюбовавшись глупым отражением, я принялся стаскивать свитер через голову. Как назло, одежда не хотела покидать меня, ворот зацепился за цепочку на шее, и ушам было больно. Так я и оказался в западне – расслабленное опьяневшее тело не слушалось, руки оказались стянуты наверху, запутавшись в красной ткани. Вдобавок, я ничего не видел.
Не знаю, что вело тобой, когда ты сделал это.
Я внезапно животом ощутил тепло твоей кожи. Кажется, ты прижался ко мне. Я думал, что ты поможешь освободиться, но ты медлил. Вдруг, это было так неожиданно, я ощутил прикосновение твоих губ на своей шее и потом чуть ниже, около ключицы. Я пошатнулся, но это только больше загнало меня в угол. Меня несколько пугала твоя новая забава. Ведь я не мог видеть тебя, не мог дать отпор. Руками ты обнимал меня за спину, прижимая к себе так сильно, что это уже начинало казаться странным. Я попытался засмеяться, как-то вывернуться, остановить безумие. Но деликатно отшучиваться в таком положении не очень-то удобно, поэтому получилось больше похоже на стон, который ты трактовал по-своему. Я ощутил твое дыхание, и в следующий миг ты поцеловал меня.
Я мог поклясться, что это уже не игра – твой язык требовал ответа. Я не хотел, потому что это все было сумасшествием.
Я поддался.
Нам понадобилось время, чтоб найти в себе силы и остановить происходящее. Где только ты научился так целоваться, Лазарев?
Мое тело горело. Я понимал, что эта ситуация не может быть правильной, и молил тебя остановиться. Ты отстранился и, наконец, освободил меня от свитера. Из зеркала на нас смотрели два ошалевших парня. Я был шокирован. Не знал, что делать. Ты тоже.
Стараясь не касаться друг друга, мы быстро накинули одежду, выскочили из отдела и быстро пошли по этажу, не различая дороги под ногами.
Я неожиданно резко затормозил, развернувшись на 180 градусов, позволив тебе налететь на меня нос к носу. Ты отвел глаза. Я взял тебя за руку. Робко, боясь, что ты отдернешь ее. Так мы и стояли, пока ты не взглянул прямо мне в душу. И я понял, что это не просто очередное баловство. Я улыбнулся. Просто и широко – от всего сердца, пуская тебя в свою жизнь. Черные ресницы твоих встревоженных глаз слегка дрогнули, а потом ты порывисто обнял меня. Я зажмурился. Исчезли вокруг пестрые люди, шумные эскалаторы, жужжащие кондиционеры, музыка, магазины, закусочные на этажах, стремительные лифты, блеск зеркал и отполированных стекол. Был только ты.
Был только ты.
Только ты.
// Черная тень стремительно ползет по городу, последовательно погружая в темноту дома, скверы, соборы, парки. Грузные тучи застилают небо. Блондин, не спеша, идет по длинному арочному мосту. Это своеобразный компромисс – зависнуть между небом и водой. Дышится легко. На щеках молодого человека появляются капли. Слезы? Нет, просто дождь. Вода, падая с неба, стучит по перилам. Река вмиг становится зернистой. Косые нити дождя виснут над городом. Прохожие хлопают в воздух зонтами – раскрывают, сгибаются под ними и ускоряют шаг.
Вот и конец моста, справа - множество магазинов. Перепрыгивая пузырящиеся лужи, Влад устремляется к арке сливочно-желтого дома. Под кирпичным сводом сухо. Но какая разница тому, кто уже промок насквозь? Зябко. Телефон время от времени истерично мигает в кармане. Это даже приятно – все же, в некотором роде… хм… забота. Поеживаясь, парень садиться на корточки и осматривается. Он не одинок – маленькая серая кошка с интересом глядит на нежданного гостя. //
========================
// Выжатый, как лимон, юноша стремительно выходит из института. Экзамен позади. Интересно, сумел ли он понравиться режиссеру на столько, чтоб тот пригласил его в спектакль? На небе ни облачка. В воздухе, кажется, скопилась вековая пыль и вся городская усталость. Самое время слегка забыться. Брюнет садится в машину (боже, как же она нагрелась!), включает кондиционер и едет в ресторан. Сегодня там должны собраться все друзья, которых он так давно не видел. //
У меня будет актерская карьера, вот увидишь! Это серьезнее, чем мальчуковая группа. Я сумею добиться всего, чего пожелаю.
Как же я зол на тебя за то, что ты предал нашу… любовь. Вместо того, чтобы наплевать на мнение общества и твоего отца в частности, ты испугался и струсил. Да если бы мы захотели – весь мир был бы у наших ног. Всего-то и нужно было,- только решиться на другую жизнь. Ты не смог.
Я должен стать новым, но я не знаю, как. День за днем я твержу себе, что прошлое нужно забывать, завожу новые знакомства, заполняю будни делами. Но не могу перестать думать о тебе. Вспоминать твои прикосновения, нашу безрассудность. Все напоминает о тебе. И если бы я только знал, как это будет больно…
// Сергей приезжает гораздо раньше, чем было спланировано. Никто из друзей еще не появился. Но столик уже заказан, и потому он садится в одиночестве, лицом к окну. Пара вежливых слов с официантом, и вот он один. Есть время подумать. //
Я не могу забыться в сексе с другими. Нахожу лишь одиночество.
Наш первый раз значит для меня много больше, чем ты можешь представить. Потому что это было откровение, нежность, похоть – все вместе. Безумный порыв. Мы сказали, что неважно себя чувствуем и… «заболели», отменив все репетиции на неделю. Наши ноги, кажется, даже не касались пола. Тогда я просто не мог отпустить тебя. Почему же я смог сейчас?
А потом скрывать нашу связь стало сложнее и сложнее. Нас стали случайно подлавливать, высмеивать. Ночами у тебя уносило разум, и ты становился развратным и чувственным. Дикая смесь. Коктейль из чистой любви и сладострастия.
Дай мне силы забыть …
// Брюнет слегка вздрагивает от неожиданного звонка. На дисплее высвечивается телефон отца Влада. Это еще к чему? Но мобильный настойчив. Сергей ждет. Это совсем не тот человек, с которым сейчас непременно хочется поболтать по душам. //
- Да,- спустя время он решается снять трубку.
- Здравствуй,- голос суров и не очень приветлив.
- Я слушаю,- Сергей хмурится, напряженно склонившись чуть ниже над столиком.
- Влад пропал.
- ….
- Он исчез. Неделю назад. Ничего не сказал. Мобильный не отвечает. Никто не знает, где он, и я подумал…
- Нет, его нет со мной,- брюнет угадывает хорошо скрытое волнение в голосе бывшего продюсера.
- Ясно.
- …
- Если что – сообщи мне.
- …
- *гудки*
=============================
// Посвежевшие после дождя улицы отражают огни проезжающих машин. Вечер стремительно спустился на город, оставив позади иллюзию возможного лилового заката и длинных теней. Асфальт, потемнев от воды, теперь кажется совсем черным. От утреннего зноя не осталось и следа. Поднявшийся ветер пронизывает насквозь.
Блондин идет среди шумной толпы, бравируя своим одиночеством. Промокшие ноги гудят от усталости. То и дело приступы кашля. Действительно, человеку «в бегах» просто необходимо в полной мере ощутить свое жизненное несчастье. Иначе, к чему все? Рекламные огни набрасываются на темноту, клубы начинают наполняться тусовщиками. Стайки друзей, веселые компании, парочки и просто прохожие толкаются вокруг, спешат радоваться жизни. В домах светятся окна. Яркие лица проносятся мимо. Все европейские города, в сущности, одинаковы. Там, через пару кварталов, гостиница на ночь. Дорогие неброские машины замерли вдоль тротуаров.
Взяв у портье ключ, Влад поднимается на восьмой этаж.
Горячий душ. Ужин в номере. Свежее постельное белье и мягкие невесомые подушки.
Интересно, мобильный еще не разрядился от постоянных звонков? Парень вытряхивает его из кармана штанов и замирает.
Экран мигает вызовом. Прямо сейчас. В эту минуту. //
- А… * закашливается*… Алло,- хриплый голос Влада замирает в тишине.
- … *шумный вдох*
- Алло, это ты?
- Я, я. Где ты? Все разыскивают тебя. Что за шутки?
- Не важно.
- Ты в Москве?
- Нет.
- Где ты? Скажи, я должен знать.
- *пауза*… Я совершенно запутался.
- Ты болен? У тебя простуженный голос.
- Завтра я вернусь. Не говори никому. Я хочу провести с тобой какое-то время.
- И ты говоришь это после всего, что произошло?
- … *молчание*
- Ответь мне! Все разрушено. Мы не сможем… как раньше…,- голос Сергея чуть заметно дрожит.
- Я знаю.
- Ты обидел меня. Ты очень обидел меня.
- *кашель*
- Влад!
- Прости… я не знаю, что сказать…
- Давай повесим трубку одновременно.
- *пауза*… Как раньше,- блондин немного улыбается,- Давай.
- На счет «три», хорошо?
- Считай.
- Раз… Завтра я тебя вылечу, а потом убью! Два… *пауза*… Три.
- Обещаешь?
- *гудки*
|
|
|
| |
| |
| |
|
|
|
|
|