|
|
К тебе.
And
now that loneliness has come to take your place
I close my
eyes and see your face
Холодный серый мрамор…
"Любим, Помним."
Касаешься кончиками пальцев вырезанных в камне букв, повторяешь их
очертания: "Сергей Ла…". Рука замирает. Еще ни разу ты не смог довести
до конца. За оградкой стоит твоя мама. Просто стоит и молча смотрит на
тебя. Плачет. Ты не видишь этого, просто знаешь. Она не подойдет, не
скажет: "Владик, пора. Пойдем." Не уведет тебя отсюда. Она понимает,
что только так, только рядом с ним тебе становится легче. А может и не
понимает, но чувствует. "Спасибо,
мамочка" - думаешь ты. Все они: и отец, и сестра, и дядя с тетей, и
остальные - боятся оставлять тебя одного. Ты задыхаешься рядом с ними…
Оставьте!.. И только мама чувствует, можно ли к тебе подойти или
сказать что-нибудь… У нее наверняка есть дела, а она стоит тут уже… ты
не знаешь сколько, ты давно перестал обращать внимание на такую мелочь
как время. Оборачиваешься к ней и успеваешь заметить, как она прячет в
сумочку платок. Она подходит ближе.
- Владик?..
Она не знает, как спросить. Все прозвучит глупо: и "как ты себя
чувствуешь?", и "ты в порядке?", и…
Ты киваешь.
- Я заеду за тобой.
Киваешь.
- Ты ведь никуда… - она тоже за тебя боится, очень боится.
Поднимаешь на нее глаза.
- Я заеду… - быстро проговаривает она и уходит.
Ты знаешь, что сейчас она снова плачет и ты в этом виноват. "Прости,
мама, я не могу…"
"Сережка…" - думаешь ты. Как хочется произнести это имя… не можешь. Ты
хочешь кричать "я люблю тебя!!!", но ни звука не срывается с твоих губ.
Ты разучился говорить в тот день, когда его не стало.
Отец таскал тебя по всевозможным врачам - ничто не помогло… Сколько его
уже нет? Пол года? Год? Какая разница сколько?.. Его НЕТ…
В тот день ты прибежал домой и, сияя улыбкой до ушей, собирался вылить
на родителей свою радость по поводу сдачи какого-то экзамена, но первым
делом спросил, как дела у Сережки (он простудился и не особо слушал
рекомендации врачей, а потому попал в больницу с осложнениями -
говорили, что не серьезными).
Реакция на твой вопрос была довольно странной. Да и вообще:
- Что происходит?.. - недоумевал ты.
- Владик…- попытался начать объяснение папа и его голос дрогнул.
- В чем дело?.. - на мгновение тебе показалось, что ты и сам знаешь
ответ.
"Да ты что, сдурел?! Этого не может быть!" - мысленно наорал ты на себя.
- Владик… - сделал отец вторую попытку - Сережки… - он снова не смог
договорить.
"нет! Нет!! НЕТ!!!"
- Да ради бога - почти кричишь - скажи что-нибудь!
- Его больше нет… Сережки…
Тяжело дышишь и качаешь головой… нет! Смотришь на маму и отца:
- Я хочу его видеть - сам не узнаешь своего голоса, такого спокойного.
- Владик…
- Я хочу его видеть - повторяешь ты, четко выговаривая каждое слово.
Белые стены, больничный запах… Его глаза закрыты, пульса нет. Гладишь
его волосы, наклоняешься и касаешься его губ… еще теплые.
- Я люблю тебя - шепчешь ты.
Последний поцелуй… Дальше провал в памяти. Открываешь глаза и видишь
над собой лица родных. Садишься. Ты в своей комнате. "Пожалуйста,
уйдите!" - хочешь сказать, но почему-то не можешь. Папа что-то
собирается говорить, но мама, посмотрев на тебя, молча выводит его из
комнаты. Оборачивается на пороге, снова смотрит на тебя и тут же
отворачивается (ты замечаешь, как на ее щеке блеснула слезинка).
Закрывает за собой дверь. "Спасибо, мама".
Ты чувствуешь, как горький комок рыданий подступает к горлу, как жжет
глаза… не можешь заплакать. Его больше нет… нет! Его нежные губы,
сильные руки, которые так уверенно ласкали тебя доводя до того, что
хриплым шепотом, срывающимся на стон, ты умолял "пожалуйста… я больше
не могу…" и он входил в тебя… И ты знал, что ни с кем и никогда тебе не
будет так, как с ним. Иногда после этого он приподнимался на локте и,
проводя кончиками пальцев по твоей щеке, спрашивал: "тебе хорошо со
мной?". Он прекрасно знал, как тебе хорошо, но хотел услышать. "Да" -
шептал ты, поднимал на него взгляд, и вы видели друг у друга в глазах
все, чего не могли передать словами. Он улыбался так тепло и ласково,
наклонялся и целовал тебя нежно-нежно… все. Больше этого не будет.
Теперь ничего не будет. "Я люблю тебя, люблю, люблю…" - нет смысла.
Ни в тот день, ни позже ты так и не смог заплакать, и этот горький
комок постоянно стоит в горле.
Каждый день для тебя теперь состоит из двух частей. Утром, едва открыв
глаза, ты тянешься к его фотографии… весь день ты сидишь перед
телевизором, обложенный со всех сторон фотоальбомами и видеокассетами с
вашими выступлениями и интервью. Все это ты знаешь уже наизусть, но
вставляешь в видик очередную кассету. Вот и вы… чей-то юбилей, может
какой-то другой праздник… его куплет, и камера услужливо дает крупный
план. Он улыбается залу… тебе. Смотрит на тебя… хочется разреветься. Не
можешь…
Потом приходит мама и отвозит тебя сюда, где теперь он. И ты вот так
сидишь до тех пор, пока она не заезжает за тобой и не отвозит домой. На
этом твой день заканчивается. Они (родственники) наконец-то научились
не доставать тебя своим обществом.
"Сергей" - твоя рука снова замирает на холодном камне. Ложишься на
землю "рядом с ним" и кладешь голову на невысокий холмик, как раньше
ему на грудь. "Забери меня, я больше так не могу… к тебе… Сережка…".
Закрываешь глаза…
Не проснешься.
______________
эпиграф Smash, From Souvenirs to Souvenirs
напишите Ray
|
|