Ты...

Ты...

Версия Влада

Ты...
Первое, что я вижу, когда просыпаюсь. Вот уже месяц, как ты сидишь у моей постели и смотришь на меня. И так каждое утро. Ты никогда не говоришь, не произносишь ни звука, лишь улыбаешься своим мыслям. О чем ты думаешь? Какие мысли вызывают у тебя улыбку? Нежную, немного грустную, но вместе с тем такую искреннюю. Она бывает у тебя так редко, на публике ты никогда ее не показываешь да и я вижу твою ( ведь ни у кого, даже приблизительно, нет такой ) улыбку только здесь, в моей комнате, и только утром, когда ты думаешь, что я еще сплю.

Ты...
Мое настроение. За последние недели ты очень изменился. Пропала твоя веселость, ты стал задумчивым, часто уходишь в себя. В такие моменты я ловлю на себе твой взгляд, печальный, подернутый дымкой, но от того еще более родной. Теперь мне не хочется шутить, когда мы дома, и иногда за несколько часов мы можем не произнести ни слова, они бы только нарушили то хрупкое понимание, которое так редко.

Ты...
Холодный воздух, ворвавшийся в комнату. В эти утренние часы, делая вид, что сплю, я много думаю. Благодаря этому, я отчетливо понял, что я тебя люблю. Для меня это было так неожиданно, что целый день я не мог ни на чем сосредоточиться, а ты всячески тормошил меня. Ты тяжело вздохнул. Сережка, Сережка, прочему ты не скажешь, что ты ко мне чувствуешь? Хотя я уже и так догадался. Зря ты считаешь меня маленьким, я уже вырос и кое - что понимаю в этой жизни. Например, то, что первый шаг должен сделать я.

Ты...
Слишком хороший актер. Семь утра. В это время ты обычно будишь меня ( и как только соседи терпят громкость, с которой ты врубаешь музыку и, от которой вылетают стекла. Ну музыка ладно, но вот лед под рубашку, это было жестоко. " Зато действенно ", - возражал ты. ), я уже приготовился ворчать, но ты просто поднялся и пошел в душ. Я чуть было не подскочил на кровати с криками "А разбудить меня?". Вовремя сдержался. Дело заходит явно слишком далеко, нужно действовать, причем быстро, иначе мы потеряем нашего Лазарева. Хотя после холодного душа ( откуда я знаю, что он холодный? Да потому что, когда ты выходишь оттуда, ты дрожишь, а твои губы теряют алый цвет. Как же мне хочется в такие моменты поцеловать тебя, перемешать мое горячее с твоим холодным дыханием ) ты берешь себя в руки и начинаешь играть. Одеваешь ту маску, к которой так привыкли все окружающие. Критики ругают твою игру, твои роли. Они ничего не видят, ведь в театре ты не раскрываешь и сотой доли своего таланта. Твоя сцена здесь, а роль - солнечный зайчик без проблем и забот, который получает все, что хочет. Но ты не учел одного, твой самый преданный зритель и твой самый безжалостный критик - это я. Но скоро и мне придется стать актером, может даже лучше, чем ты.

Ты...
Боль, затаенная в карих глазах. Открывая дверь, ты натыкаешься на мой вопросительный взгляд. Благодаря эффекту неожиданности, я могу заметить как ты еле сдерживаешься, чтобы не обнять меня. Но это только мгновенье... тут же ты выпрямляешься, становишься надменным, в твоем взгляде прочно поселяется пустота. Безразлично жмешь плечами. Та - ак, это будет труднее, чем я себе представлял. Каждый раз ты возводишь вокруг себя такую толстую стену, что я, как слепой котенок, постоянно разбиваю нос, пытаясь найти лазейку к тебе, настоящему. Все мои уловки: нежные улыбки, взгляды украдкой, жесты ты не замечаешь, они отскакивают от тебя, как капли дождя от асфальта. Ну что ж. Легкая победа быстро обесценивается. Ты будешь трудной победой, я это предчувствую. Ты будешь моим, я это обещаю. Просто мне нужен план.

Ты...
Мое солнце. Сжигая на своем пути тех, кто был не готов к твоим искрам, ты шел к цели. Но со мной ты менялся. Теперь от тебя исходил ласковый, нежный, теплый свет, я нежился в нем, не придавая значения тому, что за этим стоит. Я привык, ведь он окружал меня с детства, и не заметил как ты изменился. А когда понял, то сначала испугался; в моем сердце тоже давно и прочно поселилось такое же чувство к тебе. Вот только я спрятал его глубоко - глубоко, закрыл его на тысячу замков, а ключи выкинул. Стало легче... на пару месяцев. Я так увлекся собой, что перестал обращать на тебя внимание, старался проводить свободное отдельно, что не заметил как чуть было не потерял тебя. А ведь без тебя я всего лишь звук, пустой звук, тогда как ты - мелодия, слишком сложная для понимания простых обывателей.

Ты...
Заставил всю ванну своими баночками - скляночками. Господи, да я даже половину не догадываюсь для чего используют! Каждый день ( утром и вечером ) я трачу полчаса просто на то, чтобы понюхать каждую из них, ведь они пахнут тобой, а никак не наоборот. Подумать только они делают твою кожу такой шелковистой. Твой гель для душа... Ты всегда удивляешься как быстро он заканчивается. Конечно, ты ведь даже и не догадываешься, что когда тебя нет дома, я выливаю полбанки на себя, а потом заворачиваюсь в одеяло, чтобы подольше сохранить запах, твой запах... Итак, план, нам нужен план... Чтобы такое сделать? Пойти и прямо сказать, что я к тебе чувствую? Нет, не пойдет, ты наденешь маску старшего брата и начнешь рассказывать, что это любовь к другу. Наша проблема в том, что для тебя я младший, ребенок. Ребенок, ребенок, хоть головой об стенку бейся. Хотя... иногда можно воспользоваться имиджем и немного покапризничать. Вечером, Сережка... Этим вечером все решится.

Ты...
Всегда заботился обо мне. На завтрак опять салат и стакан сока. Как после всех этих овощей, я все еще не позеленел, остается для меня загадкой. Ты стоишь у мойки и медленно, прикрыв глаза, пьешь чай. Солнце бьет тебе прямо в спину и из - за этого твое тело кажется темным, а глаза черными - черными. Лучики играют в твоих волосах и мне кажется, что это нимб. Ты - ангел. Разве ты не знал? Ты - ангел, но только мой, никто, кроме меня, не видит твоих лучистых глаз, которые обещают спасения, твоих крыльев, которыми ты защищаешь меня от грязи шоу - бизнеса. Внезапно ты поднял глаза и наши взгляды встретились. Я могу поклясться, что это была не искра, а целый фейерверк, но ты просто мягко улыбнулся. Говорить не хотелось, слова были чужды в нашей квартире. Ты хочешь что - то сказать, я ведь это знаю, но молчание - твой удел. Молчание и эта вымученная улыбка. Мое настроение начинает портиться, я начинаю ненавидеть весь мир, который наши чувства воспринимает как вызов. Я резко встаю из - за стола, ты вскидываешь голову, я вырвал тебя из твоего маленького мирка, где ты в последний месяц проводишь все больше и больше времени. " Поехали ", - бросаю я, одевая куртку в прихожей. " Влад, что... ", - но твой вопрос летит в пустоту, я уже бегу на улицу, перепрыгивая через ступеньки.

Ты...
Умеешь держать эмоции в себе. Мы садимся в твою машину, в ней все пропахло тобой, даже мягкая игрушка на заднем сидении носит твой отпечаток. Ты всячески пытаешься расшевелить меня, но я не хочу идти на диалог. Отвернувшись к окну, я полагал, что ты перестанешь меня трогать, но ошибался. Ты положил руку мне на плечо, успокаивая. Вроде бы обычный дружеский жест, но меня обдало волной тепла, я забыл, что мы с тобой звезды, что каждый наш шаг ловят фотографы и, едва не замурлыкав, закрыл глаза. Твой голос вырвал меня обратно, в зеркале отражалась моя блаженная улыбка и твои удивленные глаза с немым вопросом. Быстро взяв себя в руки, я что - то ответил не терпящим возражения тоном. Ты безразлично пожал плечами, включил плеер и начал подпевать, а я отвернулся и сосредоточился на твоем голосе. Порой мне кажется, что по этой жизни я иду только за твоим голосом, он ведет меня через ямы и ловушки.

Ты... Мой идеал. Запись новой песни, хореография и интервью - вот наш план на сегодняшний день. Пока Женя рассказывает нам новости, я не отвожу от тебя глаз. Ты стоишь, прислонившись к стене, закрыв глаза и демонстрируешь олимпийское спокойствие, но я же знаю, что внутри тебя бушует гнев. Я вижу вибрации, которые исходят от тебя, мне кажется, что они сотрясают стены. Неужели никто не замечает? Как бы я хотел прижать тебя к стене и целовать до тех пор, пока ты не начнешь прерывисто дышать и забудешь о своих чертовых проблемах. Женя закончил разглагольствовать и мы, наконец - то, отправляемся в студию. Ты закрываешь глаза и живешь песней. Такое впечатление, что она - это продолжение тебя, ты полностью в ней растворяешься. Вот именно к музыке я ревную больше всего. Не к фанаткам, не к театру, не к клубам, откуда ты возвращаешься пропахший сигаретным дымом, весельем и страстью. В такие вечера я не нахожу себе места в нашей, ставшей такой пустой, квартире. Я захожу к тебе в комнату, натягиваю твою футболку, меня окутывает твой аромат... Вот только тогда мне становится немного легче, ведь в глубине души я знаю, я надеюсь, что ты вернешься домой, ко мне. Но музыка... Ты здесь, рядом, я могу протянуть руку и ощутить твое тепло, но вместе с тем ты слишком далеко, твои мысли... что же их сейчас занимает? Моя очередь вступать. Я не могу сосредоточиться и как результат срываю запись. Ты что - то спрашиваешь, я бездумно киваю и выхожу из студии. Спокойствие, только спокойствие. Из зеркала на меня смотрит молодой человек с безумным блеском в глазах; нужно успокоиться, в конце концов, мои метания ни к чему хорошему не приведут. Ледяная вода... то, что мне сейчас нужно. Глубоко вдохнув, я открываю дверь в студию и встречаю твой встревоженный взгляд. Стараясь не обращать внимания на твой заботливый тон, я надеваю наушники и отдаюсь музыке.

Ты...
Единственное, что занимает мои мысли. Хореография. Опять едем но твоей машине на другой конец города. Пробки, пробки... ты их ненавидишь, а я обожаю, ведь только в них мы остаемся наедине, зажатые огромным потоком машин. Мы - капля в этом море. Но меня просто бесят гудки машин, эти резкие звуки режут слух, а сегодня где - то рядом водитель сигналит, не переставая, и я просто зверею. Та - ак, мы, по - любому, опоздаем, поэтому нужно позвонить и предупредить. Господи, когда же он перестанет? У меня голова начинает уже болеть... " Сережка ", - тихо шепчу я, в надежде, что ты не услышишь, но ты тут же поворачиваешься и я окунаюсь в теплый свет твоих глаз. - "Почему мне так холодно? " - не повышая голоса, задаю вопрос. Секунды две ты смотрел на меня с любовью во взгляде, а затем, снова запершись в своей скорлупе, за которую ты меня никак не пускаешь, свел все к шутке. Сигналы все разрывают воздух, а мы движемся все медленней и медленней. Вот и наш зал. Сегодня нас гоняли безбожно. А я видел только тебя, твои плавные движения, мускулы, которые перекатываются под майкой, подчеркивающей твою фигуру. Конечно, такое невнимание не могло хорошо закончится и я вывихнул ногу. Естественно, про такой вывих люди забывают через пару минут, но сегодня мне это только на руку. Бр - р - р, лед... он же холодный... но я готов вытерпеть это еще раз, лишь бы почувствовать прикосновение твоих рук. Я блаженно вздохнул и ты поднял на меня насмешливый взгляд. " Ради таких минут стоит жить ", - прошептал я и нашел отклик в твоей улыбке. Тебя зовут, ты нехотя выпускаешь мою ногу. " Тебе легче? " - я киваю и ты проводишь рукой по моей лодыжке; мне становится тесно в этой комнате, я начинаю ненавидеть всех, кто забрал тебя: хореографа, Женю... всех. Зато теперь я могу наблюдать за тобой, твои движения мягкие, как у дикой кошки. Кот, мой Чеширский кот; ты исчезаешь, появляешься, когда тебя абсолютно не ждут и отвечаешь вопросом на вопрос. Все, теперь только интервью и домой. Интересно, как ты отреагируешь, если я попрошу тебя донести меня до машины? Ты выглядишь таким усталым... Предлагаешь мне опереться на твое плечо и я осторожно ложу свою руку. Осторожно, чтобы не сорваться и не повалить тебя на пол прямо здесь, в коридоре. Ты положил руку мне на талию и привлек к себе. Мои ноги подкосились и мы чуть не загремели, пересчитав ребрами ступеньки лестницы. "Владька",- шумно выдохнул ты. - "Ты идти - то можешь? ". Нервно сглотнув, я кивнул. Мысли отчаянно путались, а земля предательски качалась. Впереди показался мой островок спасения, машина; осталось надеяться, что ее сегодня не так штормит как меня. А ты открыл мне дверь и ждешь пока я сяду, ты смотришь на меня с такой любовью, что я еле - еле давлю в себе желание прикоснуться губами к твоим сильным рукам и юркаю в салон. Вечером, Сережка, вечером.

Ты...
Мое искушение. Опять машина, дорога и ты рядом. Шоколад медленно тает во рту и я прислушиваюсь к его вкусу, он напоминает мне тебя: сладкий, но одновременно с этим есть нотки горечи, терпкий, от него перехватывает горло, но оторваться, даже под страхом смертной казни, не в силах. Интервью... опять дурные вопросы, потом дурные ответы на них, неужели у журналистов совсем нет фантазии? Но нужно говорить слажено, а то потом проблем не оберешься. Хорошо, поехали. Я объясняю тебе, что сейчас я придерживаюсь поста, на что ты хмыкаешь и насмешливым тоном спрашиваешь: " А шоколадка? ". " Какая? " - удивленно хлопаю я ресницами. Ты киваешь на мою руку. Да, действительно, шоколад. " Хочешь? " - протягиваю ее тебе. Ты, смеясь, отламываешь кусочек и медленно рассасываешь его. Я не могу отвести от тебя глаз. Шоколадная крошка затерялась в уголке твоих губ, я хочу поддеть ее языком и ощутить твой вкус. Вся наша жизнь - это цепочка случайных совпадений: сегодня мы есть, а завтра - нет. Вот почему я живу сегодняшним днем... я просто боюсь, что завтра тебя не будет рядом со мной.

Ты... Всегда и во всем хочешь быть первым. В кафе полумрак, что создает уютную атмосферу. Обожаю такие маленькие заведения, в них всегда кажется, что окружающего мира, который остался за дверь, не существует. Журналистка - молоденька девчонка, наверно, это ее первое редакционное задание. Ого, она заметила, что я хромаю... странно, а я даже забыл. Похоже, девушка пытается решить кто ей больше нравится и кому отдать предпочтение. Да - а, с профессионалами в этом плане проще, хотя они и ведут себя, как роботы: ни одного лишнего движения. Хмм, похоже сегодня это я. Мы садимся, она вытаскивает диктофон и вопросы, написанные на листочке. Ты снисходительно улыбаешься и шепчешь мне на ухо, что может и нам завести такие шпаргалки на ответы. Я, в свою очередь, шепчу, что было бы проще, просто разослать копии с нашими ответами во все журналы. Наше дыхание смешалось и стало общим. Твоя рука, лежащая у меня на плече, немного сжала его, а глаза молили: "Влад...". Щелчок диктофона. Мы отпрянули друг от друга, как провинившиеся дети. Она недоуменно посмотрела на нас, а мы смогли лишь выдавить наигранные улыбки. Она - новичок, она ничего не почувствовала. Я краем глаза увидел как расслабилась твоя спина. Ты сцепил руки в замок, положил на них подбородок и устремил взгляд в окно, за которым сновали люди со своими проблемами, маленькими моментами счастья и никому из них не было дела до тебя. Похоже, интервью сегодня на мне. Я представляю заголовок: "Влад Топалов наконец - то заговорил!" Почему из этого нужно раздувать такую огромную проблему? Да, я не отвечаю на все вопросы интервью, а разве кто - то задумывался почему? Да потому что всем, на самом деле, глубоко фиолетово что я люблю, а что ненавижу. Я обожаю сигареты с ментолом, но разве об этом кто - то слышал? Нет! И дело не в том, что они вредны для голоса, просто они не подходят к моему ангельскому имиджу. Вот Сережка... Ты меня всегда выручаешь, тебе легче играть, хотя в последнее время ты стал чаще сдавать свои позиции. Но не волнуйся, я всегда рядом... как сегодня. " Сережка, сегодня очень устал ", - оправдываю я твою невнимательность, а ты лишь натянуто улыбаешься. - " Мы все устали ", - протягиваю я, логически заканчивая интервью. Последний на сегодня щелчок диктофона... и ее номер телефона на бумажке. Не дожидаясь моего ответного жеста, ты вылетел из кафе, оставив девушку в недоумении.

Ты...
Сосредоточие жизненной силы. Я открываю дверь и мне в лицо бьет холодный ветер; я нашел взглядом машину, ты сидел внутри, вжавшись в кресло. " Сережка... " Что это? А - а, бумажка с ее телефоном. Скомканная, она полетела под ноги, на тротуар. Неужели ты мог подумать, что она мне понравилась? Нет, она, конечно, симпатичная, но я вижу только тебя, все остальное просто серая масса. Я придумал как приободрить тебя. Вот и наша кондитерская ( хотя ты всегда твердишь, что единственный сластена - это я; я знаю, что пирожные поднимают тебе настроение ). Помню как - то раз ты пришел из театра расстроенный. У тебя был серьезный разговор с начальством, и все из - за этих фанаток. Они, конечно, понимали, что ты не виноват, но ничего не могли поделать. Ты, не здороваясь, прошел в свою комнату и громко хлопнул дверью. Ты этого не знаешь, но тогда я час сидел под твоей дверью и слушал то тишину, тог твои шаги, то твои слова ( ты читал свою роль. Как будто ты ее плохо знаешь ). И все же я решился, я постучал к тебе. Ответом мне была тишина. Я уже собирался уйти, когда услышал твой сдавленный голос: " Заходи ". Я тихо открыл дверь, ты сидел на полу, прислонившись к кровати. Ты поднял на меня пустой взгляд, в котором не было и намека на жизнь, и я замер на месте, не зная, что сделать или сказать. Мне казалось, что своим присутствием я оскорбляю твою комнату, ее атмосферу, тебя, в конце концов. Ты попытался улыбнуться, но получилась какая - то глупая грустная ухмылка. Я подошел и сел рядом, поставив на пол поднос с чаем и сладостями. Ты положил голову мне на плечо и закрыл глаза. Мы просидели так очень долго, мои ноги затекли, но твое дыхание стало спокойным и ровным. Ты заснул. Осторожно, стараясь не разбудить, я положил тебя на кровать, стянул футболку, кроссовки и накрыл одеялом. Я уже развернулся и направился к двери, как ты проснулся и позвал меня. Мы всю ночь ели пирожные, запивали их соком, дурачились и я наблюдал как в твои глаза возвращаются их глубина и блеск. Потом, засыпая на рассвете, ты признался мне, что это самые вкусные пирожные, которые ты когда - либо ел. Вот и сейчас я купил их, хотя не знаю кому они больше нужны: мне, для храбрости, или тебе, для поднятия настроения.

Ты... Порой ставишь меня в тупик. Я подхожу к машине, ты сидишь, закрыв глаза, такое впечатление, что ты спишь. На губах у тебя полуулыбка и я тешу себя надеждой. Что ты думаешь обо мне. Наконец, я стучу в окно, ты недоуменно хлопаешь ресницами поворачиваешься ко мне. Ты открыл дверь и я сел в теплый салон. Я мягко, с улыбкой, упрекаю тебя, но ты, за то время пока меня не было, успел надеть свою лучшую маску и теперь от тебя веет холодом. Я коротко бросаю тебе какую - то фразу и съеживаюсь в кресле. Неужели ты не видишь, что делаешь мне больно? Я бесстрастно напоминаю тебе, что нужно заехать в маркет, так как у нас в холодильнике " шаром покати ". Ты киваешь, не отрывая взгляд от дороги. Я краем глаза слежу за тобой, за твоей мимикой, ведь это может сказать гораздо больше, чем слова. Ты с такой силой вцепился в руль, что побелели костяшки пальцев, в такие моменты тебя лучше не трогать. Я помню как ты однажды сорвался на фанатке, это потом долго обсуждали. Конечно, девчонку жалко, но ведь и ты тоже человек. Хотя нам потом долго читали лекцию, что артисты не имеют права быть уставшими или с плохим настроением. С тех пор на публике мы - идеальные парни без вредных привычек, проблем или комплексов, но однажды кто - то из нас срывается... но и этого не видит никто, кроме нас двоих. И все рады, все довольны.

Ты...
Часть меня. Вот мы и приехали. Я вылетаю из машины и мчусь к входу, молясь, чтобы ты не пошел за мной, мне нужно привести мысли в порядок. Я оглядываюсь, ты стоишь у машины, сложив руки на груди, и даже не думаешь направиться за мной. Хорошо... Я медленно иду сквозь ряды полок, заставленных всякой всячиной. Мои мысли, вопреки всем стараниям, возвращаются к тебе. Я представляю как ты стоишь там, на улице, и твои щеки покраснели от холодного ветра. Я хочу покрыть их поцелуями, согреть твои ладони в моих, но из этого меня вырывают звонкие девичьи голоса. Приехали... Фанатки? Вроде нет, все тихо и спокойно. Никаких признаний в любви и предложений бурной ночи, просто просьба дать автограф и сфотографироваться. Странно, я уже отвык от такого, даже реакция выработалась: слышишь возглас " Smash!!!! " - хватай ноги в руки и беги. Как же мне не хватает вот такого простого общения, я ведь так и не научился быть звездой. Они так долго благодарили меня за те песни, что мы поем, они помогают жить в этом мире. Затем они меня расцеловали, а я стоял и представлял, что это поцелуи Сережки на моих щеках. Я еще долго ходил по залам, выбирая нам продукты и ловя на себе томные взгляды девушек - служащих. Затем, решив не дразнить " быка красной тряпкой ", я расплатился и вышел.

Ты...
Тот, к кому я каждый раз возвращаюсь. Ты до сих пор стоишь на том же месте, не поменяв ни на йоту своей позы. Эта картина напомнила мой сон, который снится мне вот уже недели две, и каждый раз я просыпаюсь посреди ночи в холодном поту. Я стою в васильковом поле, над головой у меня ярко - голубое небо с пушистыми облаками. Я стою, запрокинув голову, и наблюдаю за их неторопливым ходом. Ветра практически нет, где - то далеко поет птица, я не знаю какая, но мне очень нравится. Внезапно я слышу твой голос, ты зовешь меня. Я оборачиваюсь, ты, улыбаясь, манишь меня к себе. " Вла - ад... Влади - ик... ", - плывет твой голос в летнем звенящем воздухе. Я иду к тебе, но ты все дальше и дальше, я начинаю бежать, но ты все отдаляешься. В поле начинает подниматься ветер, а в небе собираются грозовые тучи. " Влад? Влад!! Ты где? Я не вижу тебя!! "- твой голос наполняется тревогой. Ветер бросает мне в лицо песок и желтые листья. С неба начинают срываться первые капли дождя. " Сере - е - ежа! " - мой голос гулко разносится вокруг. - " Сере - ежка! ". Твой силуэт еле виднеется вдали. Я бегу все быстрее и быстрее... внезапно я падаю, а когда поднимаю глаза, тебя уже нет. По моим щекам текут слезы... и просыпаюсь с твоим именем на устах. Но тебя, как и в моем сне, нет рядом.

Ты...
Заставляешь меня быть многогранным. Идя к машине, я все еще злюсь, но увидев твой грустный взгляд, я невольно улыбаюсь и моя улыбка находит отклик в твоих глазах. Я протягиваю тебе ярко - красное яблоко, ты удивленно смотришь на меня, пытаясь понять мои последующие действия. Минуты две ты колебался, взял яблоко, покрутил его в руках, недоверчиво поглядывая на меня, потом звонко рассмеялся и надкусил яблоко. Через несколько секунд ты протянул яблоко мне, я вопросительно посмотрел на тебя, а у тебя в глазах плясали золотые чертята. Я рассмеялся, надкусил яблоко и опять вернул его тебе. Так мы передавали его друг другу, пока не остался маленький огрызок, ты открыл окно и выбросил его на дорогу. " Гринписа на тебя нет ", - с укором сказал я, ты обернулся, облизал сок с губ и театрально вздохнул; мы весело рассмеялись. Ты завел машину, пару раз посигналил, крикнул: " Домой " и нажал на газ. По дороге мы о чем - то болтали; темы не отложились в моей памяти, потому что меня больше интересовало как ты умудряешься одновременно смотреть на меня и так ловко лавировать между машинами. В этом весь ты: несмотря ни на что, ты всегда находишь для меня время и силы, а я, в свою очередь, плачу тебе тем же.

Ты...
Наполняешь суету смыслом. Наконец, наша улица. Мы, уставшие, заваливаемся домой, и я тут же все обязанности сваливаю на тебя, а сам заползаю на диван и блаженно вздыхаю. Ты шуршишь пакетами на кухне, раскладываешь все на свои места, после этого холодильник приятно открыть, ведь из него ничего не вываливается ( такое бывает, когда продукты слаживаю я ). Каждый раз, проходя мимо гостиной, ты бросаешь на меня беспокойный взгляд и в то же время нежный взгляд, я даже физически его чувствую. Ты заходишь в комнату, неся подушку, одеяло, а также бинты; постелив на диване, ты принялся бинтовать мою ногу. Твои прикосновения были так нежны и трепетны, что я чуть было не замурлыкал. Я прикрыл глаза и откинулся на спинку дивана, а ты начал втирать мне гель в лодыжку. Он был очень холодный и я, даже не думая о своих действиях, отдернул ногу. Ты поднял голову и, тихо успокаивая меня, уговаривая, как маленького ребенка, потерпеть, опять начал растирать. Наконец, ты забинтовал ее, сказал мне ложиться, укрыл меня, а сам сел на пол, рядом с диваном. Ты сидел в непосредственной близости и мое горячее дыхание ерошило волосы на твоем затылке. У тебя они такие непослушные, что стилисты тратят кучу времени, пытаясь их уложить. Ты сидишь и щуришься от удовольствия, и мне кажется, что течение времени остановилось, ожидая развязки нашей истории.

Ты...
Мой малыш. Тебе неинтересно, ты закрыл глаза и отрешился от внешнего мира и от меня. О чем ты сейчас думаешь? " Влад, может расскажешь? ". Я вздрогнул от звуков твоего голоса. Сейчас или никогда. Ну же, давай! Решайся! " Сережка... Я не могу без тебя ". Ответом мне было молчание. Молчишь? Почему? Я же видел... я же знаю... А может мне это только показалось? Может я так сильно этого хотел, что просто придумал? Может сейчас ты меня ненавидишь? Тогда почему ты еще здесь, почему не ушел? " Я люблю тебя, Влад ", - я еле расслышал твой шепот. В груди образовалась пустота, которая тут же заполнилась чистой, неподдельной радостью. Какое же счастье любить и быть любимым! " Я знаю ", - произношу я, едва касаясь губами твоего уха. Ты поднимаешь голову и немой вопрос виснет в воздухе. Не отрывая взгляда, я прикладываю палец к твоим губам и ощущаю как ты мягко целуешь его. " Иди ко мне, малыш ", - зову я тебя к себе. Ты проскальзываешь ко мне под одеяло и я смыкаю руки, заключая тебя в объятья. " Теперь ты, наконец - то, выспишься ", - твой затылок покрывается маленькими пупырышками и ты с блаженным вздохом опускаешь голову мне на плечо. Засыпай... Твои ресницы отбрасывают длинные тени на щеки. Спи, не думая ни о чем, в снах мы становимся свободными. А весь мир подождет, малыш. Ведь мир - это мы.

Ты...

Версия Сергея

Ты...
Моя боль. Мне тяжело. Господи, как же мне трудно. Трудно открыть утром глаза, трудно встать с постели, трудно весь день быть беззаботным и излучать радость, улыбаться... так, что к вечеру скулы сводит. Вот только зачем все это? Ведь ты этого так и не заметишь...

Ты...
Соня. Еще спишь, но мне это только на руку. Знаешь почему я так рано встаю? Потому что в эти часы, когда ты нежишься в объятиях Морфея, ты - мой. Я не делю тебя с журналистами, фанатками, нашей командой. Ты так мило сопишь во сне... Что же тебе снится?

Ты...
Капли воды на моем лице. Холодный душ... Это единственное, что еще помогает стать собой, стать Лазаревым. Именно под холодными струями я становлюсь циником, этот образ помогает спрятать мои чувства. Они говорят, что я - плохой актер, что мои роли слишком наигранны. Они - не правы. Моя сцена, мой спектакль здесь, рядом с тобой: в этой квартире, в студии, в гостиницах, в клубах. Я замерз, так недолго и простуду подхватить. Но теперь я готов. "Ladies and gentlemen... Сергей Лазарев, единственный и неповторимый".

Ты...
Никак не выкинешь эту детскую щетку. Красненькую, с динозаврами. У тебя уже есть машина, уж никак не игрушечная, твои поступки язык не поворачивается назвать детскими и необдуманными, а с этой щеткой все не расстанешься. Твой парфюм ( привез это словечко из Франции и теперь только его и употребляешь ). Я ненавижу такие запахи, но ведь он - твой, а все, что связано с тобой наполняет меня чувством, которое меня пугает...

Ты...
Уже встал. Какой же ты взъерошенный, твои губы... Что? Что ты спрашиваешь? Почему я не разбудил тебя? Все очень просто. Я оттягивал момент своей смерти. Да - да, именно смерти, ведь каждый раз, видя тебя, я перестаю существовать, я растворяюсь в твоем взгляде, в воздухе, которым ты дышишь... Ты пожал плечами, кинул на меня безразличный взгляд и хлопнул дверью в ванную. А мое сердце... оно разбилось, как то зеркало. Помнишь? Конечно, помнишь. Как же ты тогда перепугался. Твой взгляд... я его никогда не забуду.

Ты...
Меняешь меня каждую минуту. Завтрак. Сегодня ты на диете: значит, только стакан сока и салат. Хотя, к чему все это? Ты ведь прекрасно знаешь, что у меня всегда для тебя есть шоколадка в кармане. Ты - такой сластена. Раньше я спокойно проходил мимо сладостей, но теперь при покупке продуктов домой, мы тратим полчаса на обсуждение каких конфет купить. Пустая трата времени, потому что после часа препирательств, мы просто кидаем в корзину все коробки и несемся домой.

Ты...
Причина, по которой я все еще здесь. Я бы мог уйти сотни раз. И необязательно умирать. Зачем? У меня же еще все впереди, да и мир слишком огромен, чтобы ты мог меня найти. Я, конечно, не исключаю такой возможности, но ты бы потратил годы. А за это время все бы изменилось: я, ты, мир, в конце концов; может тогда бы мы не были изгоями. Кто знает... Да, мне бы было тяжело бросить группу, но не потому что это смысл моей жизни, как все думают; не потому, что я люблю быть в центре внимания, скажи мне кто не любит. Нет, это все для публики, все это лежит на поверхности, главная причина не видна никому.

Ты...
Не выспался и опять зеваешь. Как можно спать по 10 часов и не высыпаться? Меня это всегда удивляло. Ты никогда не можешь встать вовремя и мне каждый раз приходится тебя будить. О, это отдельный вопрос. Как бы я хотел разбудить тебя своим поцелуем, увидеть твою первую улыбку за этот день, обращенную только ко мне; пока ты потягиваешься, как маленький котенок, просто прочертить носом дорожки на твоей груди, а вместо этого я включаю музыку на полную катушку, чтобы заглушить эти мысли, и приступаю к активным действиям, причем выливание ледяной воды на тебя было самым маленьким и незначительным. Какой же ты после этого злой и взъерошенный! В такие моменты мои чувства обостряются и никто не знает как мне трудно сдерживаться.

Ты...
Мой свет в конце туннеля. Сегодня мы едем в студию на моей машине. Тебя что - то беспокоит и, сев в машину, ты отворачиваешься к окну, делая вид, что тебя интересует просыпающийся город. Но меня ведь так просто не проведешь. Что - то явно не так. На все мои вопросы и попытки разговорить тебя ты отвечаешь стандартными фразами: " Все нормально ", " Просто не выспался " и улыбкой. А затем снова отворачиваешься к окну. Этого объяснения хватило бы Жене, фанаткам и всей остальной куче народа, что крутятся вокруг нас целый день, но не мне. Я слишком хорошо тебя знаю. Настолько, что по твоим шагам, я уже знаю какое у тебя настроение. Вот и сегодня по твоему дыханию, я знаю, нет, наверное, чувствую, что тебя что - то гложет. Но я надеваю наушники и сосредотачиваюсь на мелодии, благо дорога сегодня свободная. Вечером... ты мне все расскажешь вечером.

Ты...
Вносишь смысл в мою жизнь. Сегодня мы записываем пару песен, а потом у нас хореография. Так, по крайней мере, сообщил нам Женя. Ах да, и еще интервью днем. Где? В каком - то кафе для маленького журнальчика. Я перевожу взгляд на тебя, ты просто киваешь. Пора записываться. Я полностью отдаюсь музыке, пожалуй, это единственное, что заставляет меня, хоть на минуту отвлечься от мыслей о тебе. Теперь твоя очередь вступать... хорошо взял, а мысли опять вернулись. С каждым днем это становится все трудней и трудней. Почему я не брошу группу? И лишиться единственной возможности тебя видеть? Ты запорол верхние ноты и придется начинать сначала. Та - а - ак, ноты ты вытянул, а вот в словах запутался. " Влад, ты можешь сосредоточиться? " Ты упрямо поджал губы. " Влад, может сделаем перерыв? " Не глядя на меня, ты кивнул и вышел из студии. Иногда ты становишься невыносим, но именно в такие минуты я больше всего хочу привлечь тебя к себе, сжать в объятиях и целовать до тех пор, пока ты не расслабишься и не расскажешь мне все. Неужели ты не понимаешь, что вдвоем мы преодолеем трудности?

Ты...
Иногда такой неуклюжий. Мы наконец - то закончили запись ( после перерыва ты взял себя в руки ) и теперь у нас по расписанию хореография. Мы опять едем на моей машине на другой конец города. Но в этот раз на дорогах пробки, ты звонишь и говоришь, что мы опоздаем. В твоем голосе слышится раздражение, я украдкой бросаю на тебя взгляд и вижу, что ты хмуришься. Что? Господи, умеешь же ты ставить своими вопросами в тупик. Откуда я знаю почему ты не можешь согреться? Если бы я мог, я бы отдал тебе все свое тепло, но я боюсь, что потом не смогу тебя отпустить. Приходится отделаться шуткой ( Владька, уже пора одевать свитера, а не носить свои сексуальные маечки, которые так нравятся фанаткам ) и предложением своей куртки. Ты фыркнул и включил радио, долго перебирал станции, пока не остановил на той, где крутили нашу песню. Ты закрыл глаза и начал напевать ее себе под нос, ты так увлекся, что не заметил, что она закончилась и продолжал мурлыкать какую - то мелодию. Наконец, мы приехали. Полтора часа танцев пролетели незаметно. Сегодня с нас драли три шкуры, а ты умудрялся забывать движения, путаться в своих же ногах ( как будто их у тебя четыре, а не две ) и, в конце концов, умудрился заработать себе вывих. Мне пришлось бегать тебе за льдом, а потом выкладываться за двоих, пока ты прохлаждался, сидя на лавке, и попеременно охая. Я танцевал, выслушивал наставления, а сердце в это время разрывалось на части оттого, что я не могу облегчить тебе боль. Теперь придется заезжать в аптеку, чтобы купить тебе бинты и мазь. Ты с несчастным лицом допрыгал на одной ноге до машины и жалобно спросил, нет ли у меня шоколадки. На мои доводы ты отвечал, что у тебя стресс и твой организм перенес тяжелейшую травму, поэтому допинг тебе просто необходим, как воздух. Правду говорят, что любовь делает людей мягче, я просто ничего не говоря, протягиваю плитку и на твоем лице появляется первая за этот день искренняя улыбка.

Ты...
Знаешь тайные рычаги моей обороны. Теперь у нас осталось только интервью, а потом мы свободны. Хотя уже сейчас я бы многое отдал, чтобы приехать домой и упасть на диван. В машине мы опять молчим. Это начинает входить в привычку, но почему же она мне так не нравится? Хотя тебе не очень удобно говорить с полным шоколада ртом. Ты заметно повеселел, я, конечно, читал о чудесных свойствах шоколада поднимать настроение, но действие этой плитки превзошло все мои ожидания. И все - таки нужно использовать это время с умом, например, согласовать наши реплики для этого интервью. Ты киваешь и говоришь, чтобы я не перепутал, что ты уже учишься на втором курсе, а не на первом. Это заставляет меня улыбнуться ( как будто я могу перепутать то, что касается тебя ) и, в свою очередь, подкалываю тебя насчет того, что у меня собака, а не морская свинка. Ты искренне удивляешься и отвечаешь, что всю жизнь думал, что это лысый хомяк. В первый раз за день мы весело смеемся. Вот из таких моментов состоит мое счастье, в такие минуты я ощущаю, что живу.

Ты...
Сначала говоришь, а потом думаешь. Вот и кафе. Мы заходим и оглядываемся в поисках журналиста. Девушка за дальним столиком, улыбаясь, машет нам рукой. Подходим, обмениваемся ничего незначащими улыбками, заказываем себе сок. Девушка оказалась наблюдательной и заметила, что ты хромаешь. Следующие полчаса были посвящены твоей ноге и жуткой боли, которую ты еле терпишь и ее уверениям, что не нужно было приходить, а лучше было бы полежать дома с ледяным компрессом на ноге. Но ты тут же с негодованием возразил, что ты же профессионал и должен работать, не смотря ни на что. От кого я это слышу? От тебя? Я смотрю на тебя, пытаясь скрыть немой вопрос, и встречаюсь с взглядом хитрого лисенка, в твоих глазах пляшут бесенята. Внезапно все вокруг исчезает, все звуки замолкают, остаются только ты, твои глаза и улыбка. Твои губы произносят мое имя... а в глазах проскальзывает недоумение, которое тут же сменяется неуловимой иронией. Что? Я отвлекся и пропустил вопрос. Про театр? Как обычно, заученные фразы: да, я иногда играю, но гастроли, конечно, очень мешают. Но журналистка даже не повернулась, все ее внимание обращено к тебе. Вопросы перемежаются с советами как облегчить боль, которыми пичкали нас в детстве мамы и бабушки. Ты смотришь на нее, прикрыв глаза, и я не могу понять нравится она тебе или нет, это заставляет мое сердце останавливаться. Когда же оно закончится? Еще немного и я вцеплюсь ей в волосы... Господи, нужно взять себя в руки; так, сосредотачиваемся на вопросах. Обычные фразы, обычные ответы, но интервью все равно вертится около травмы Влада. Представляю, какая будет статья! Фанатки опять завалят мягкими игрушками, фруктами и признаниями в любви. Бедный Владенька... Ха - ха - ха, как они только его не называют. Владюша... Для вас может быть. Но для меня он - медвежонок... мой... только он пока об этом не знает... но узнает... потом... я обещаю.

Ты...
Заставляешь меня терять контроль. А сейчас домой. Девушка, наконец - то, выключила диктофон, получила наши автографы и протянула тебе бумажку со своим телефоном. Нет, я больше не могу этого выносить, это сильнее меня! Бросив: " Я буду ждать в машине ", я быстро вышел на улицу, у меня было такое ощущение, что мне не хватает воздуха, что я не могу вдохнуть. Открыв двери, я вдохнул полной грудью... не помогло. Я сел в машину, включил радио и закрыл глаза, расслабившись. Прошло уже 10 минут, почему тебя до сих пор нет? Что там можно делать? Нужно позвонить и напомнить про то, что я жду. Хм... Телефон выключен, а я думал, почему целый день так тихо. Не берет. Гудок, еще один. Занят он видите ли с ней, трубку взять не может!!! Еще пять минут и я пойду растащу их по разным углам. Господи, да что же это со мной... Так и с ума сойти можно. Может позвонить девчонкам и развлечься хорошенько? Раньше это помогало, заглушало боль на несколько дней, потом я окунался в работу, выкладывался на все 100%, чтобы вечером просто доползти до постели и уснуть без сновидений. Тогда времени на мысли не оставалось.

Ты...
Постоянно меня удивляешь. Полчаса, 30 минут, 1800 секунд. Где же ты? Без тебя я не существую, ты - мое содержание, а я, я - всего лишь форма. Стук в окно. Я вздрогнул и еще пару секунд соображал, что я делаю в машине, прежде чем протянуть руку и открыть дверь. Это был ты. Словно отвечая на мой невысказанный вопрос, ты поднял руку с большой белой коробкой. Ты хитро улыбнулся и напомнил, что у нас сегодня вечером просмотр какого - то фильма и надо бы заехать в маркет и купить еще чего - нибудь. На мои возгласы типа: " Топалов, у тебя уже жир из ушей капает " и " Не, ну ты и так, как морской котик ", ты ответил, широко улыбнувшись: " Почему как? ". На это мне нечего было возразить, разве что забрать у тебя коробку и поставить ее на заднее сидение. Ты сел и тут же сказал, что я - бесчувственный и мне на тебя наплевать. Медвежонок, ты же нечего не знаешь, я думаю о тебе каждую секунду своей серой жизни, ведь только рядом с тобой она начинает переливаться красками. Ты надулся и начал рассказывать как ты решил купить нам что - то вкусное, так как кто - то ( красноречивый взгляд в мою сторону ) съел вчера все наши запасы ( угу, а я не знаю про твои ночные походы на кухню ). Тут, за углом, есть чудная кондитерская ( моя находка. Только там я покупаю пироженые, которые ты так любишь ) и " после моего бегства " ты пошел туда, выстоял очередь, которая была просто огромной, купил нам сладости и спокойно, никого не трогая, направился к машине. Я мало вслушивался в твои слова, они были для меня не важны, я слушал твой голос. У меня всегда с собой есть наш альбом и когда тебя нет рядом со мной, я включаю его и часами слушаю как ты поешь, до тех пор, пока ты не найдешь меня и не вырвешь в этот жестокий мир своими бредовыми идеями.

Ты...
Не так прост как кажется на первый взгляд. Всем своим видом ты показываешь, что ждешь от меня хотя бы капельки сочувствия. Ооох, медвежонок, если я всего лишь на секунду забуду кто мы и открою тебе частичку того, что я чувствую, ты меня возненавидишь. На всю оставшуюся жизнь. Поэтому борясь с желанием запустить руку в твои вечно растрепанные волосы, я, пытаясь легкомысленно улыбнуться, произнес: " Но ведь тебя не порвали на сувениры ". " Ну, и дурак ", - бросаешь ты в ответ и отворачиваешься к окну. Между нами моментально вырастает стена, толщиной, наверное, с земную кору. Тишина, изредка прерываемая гудками машин, казалось заполнила весь салон и была такая плотная, что ее можно было потрогать руками. Не глядя на меня, ты напомнил, что нужно заехать в магазин; я кивнул, пытаясь следить за дорогой и не думать как я хочу поцеловать твои так упрямо сжатые губы. Вот, наконец, и маркет. Ты громко хлопнул дверью и, не оглядываясь, зашагал по направлению к зданию. А я... я просто стоял и смотрел тебе вслед. Ты не знаешь, что каждый раз, когда ты уходишь из дома, не важно куда: в институт, к родителям или на встречу с очередной девушкой, я стою у зашторенного окна и ловлю каждый твой жест, твой шаг. Зачем? Да потому, что эти несколько часов или дней ( для меня срок не важен, я уже привык, ведь я знаю, что ты все равно вернешься. Пусть не ко мне, пусть в квартиру, которую ты и домом - то не считаешь, но я услышу твой запах, твое дыхание ) я буду жить в своем мире: там, где я уже триста раз сказал, что люблю тебя, а ты не убил меня своим презрением, наоборот, каждый раз, когда ты на меня смотришь, твои глаза сияют, а губы открываются для поцелуя. Иногда меня так затягивает, что я не замечаю, что ты вернулся. Пару раз ты со смехом предупредил меня, что разговоры с самим собой доведут меня до шизофрении, на что тут же получил ответ, что в пустой, вот уже 5 дней, квартире можно поговорить только со своим вторым я. С тех пор ты всегда ночевал дома и хотя бы раз в неделю мы посвящали вечер себе: отменяли встречи, свидания и устраивали маленький праздник, забывая что мы - звезды и у нас завтра концерт, интервью или съемки. Мы снова становились простыми парнями, которые живут сегодня, а завтра еще должно наступить. После таких вечеров, мы редко просыпались в наших комнатах. Ты - на диване, я - на полу ( с дивана ты меня всегда сгонял. Вернее, сначала ты садился в ногах, а потом начинал военную операцию по захвату дивана. В конце концов, я понял, что если не хочешь рано или поздно поцеловать пол, лучше уйти самому и возмущаться с безопасного расстояния ). В такие ночи я ловил каждый твой вдох, твой поворот головы, каждое движение ресниц.

Ты...
Любишь пользоваться своим имиджем. Ты вышел, неся просто необъятный пакет. В ответ на мой вопрос, ты швырнул пакет в багажник и захлопнул его так, что стекла просто чудом не повылетали. Затем за доли секунды ты стал беленьким зайчиком, который начал обиженно меня упрекать в том, что мне все равно задушат тебя фанатки или нет. Оказалось, что в маркете ты встретил пару поклонниц и тебе пришлось дать автографы и сфотографироваться. Ах да, они же тебя просто до смерти зацеловали. Рассказав мне это, ты облегченно вздохнул, улыбнулся и начал торопиться домой. Господи, до чего же неудобно вести машину, когда рядом сидит Влад Топалов и отвлекает тебя своими разговорами. Забыл добавить, его жутко раздражает, когда при разговоре собеседник не смотрит на него. Каким чудом и кого благодарить, что мы не попали в аварию, я не знаю, но все равно " спасибо ". Мы дома!!! Я в это не верю, уж слишком долгим был этот день. Ты вспоминаешь о своем вывихе, нагружаешь меня пакетами, а сам идешь рядом и консультируешься: положен ли при вывихе постельный режим и сколько дней он может длиться. Едва зайдя в дом и сняв кроссовки, ты падаешь на диван и громко оповещаешь меня, что а), ты не можешь сам перебинтовать себе ногу и это должен сделать... Угадай кто? Правильно, я. Затем б), так как ты сегодня не транспортабельный, то, опять таки, мне придется похозяйничать на кухне и приготовить ужин. Как будто ты когда - нибудь готовишь? Хотя, извини, один раз, когда я заболел, ты сделал нам спагетти. Ну что ж, кроме того, что они были холодными и слиплись в один комок, было довольно вкусно. Я заглянул в комнату, ты удобно устроился на диване, подложив руку под голову, и щелкал каналы. На минуту оторвав взгляд от экрана, ты посмотрел на меня, как будто что - то решал для себя, и улыбнулся. Мне показалось или в ней действительно была нежность? Хотя все равно сердце уже забыло, что значит биться.

Ты...
Запах, которым пропитана вся квартира. Так, вроде все приготовил, поставил, теперь можно и отдохнуть. А, еще нужно принести тебе подушку с одеялом. Зевая, ты сказал, что наконец - то я о тебе забочусь и с невинным видом попросил перебинтовать тебе ногу. Никогда бы не подумал, что у тебя такая шелковистая кожа. У меня предательски задрожали руки и ты расхохотался. Господи, неужели ты догадался? Я медленно поднимаю глаза, боясь увидеть на твоем лице ненависть, но вместо этого ты широко улыбаешься. Я потихоньку начинаю вспоминать, что для жизни мне нужен кислород в легких и жадно вдыхаю. Да, медвежонок, я совсем забыл, что ты боишься щекотки. Как - то по - детски, но в этом весь ты. Маленький взрослый парень - мужчина. Что? Нет, я не боюсь щекотки. Значит я не ревнив? Ошибаешься, я ревную... но только тебя. Ко всему: подушке, которая знает твои сны, куртке, которая пропитана твоим теплом, телефону, который слушает твой голос, маленькому котенку, который притягивает твой взгляд. Почему ты раздариваешь себя направо и налево? Если я когда - нибудь наберусь смелости и расскажу тебе о своих чувствах, ты будешь только для меня. Начался фильм и ты, поблагодарив меня, забрался под одеяло. Я сел, облокотившись спиной на диван, и затылком почувствовал твое горячее дыхание. Тепло разлилось по моему телу, вот так я бы и провел свою жизнь: рядом с тобой, в тишине ( зачем слова, когда за тебя говорят глаза, душа )

Ты...
Сильнее меня. Фильм был неинтересный, мы смотрели его уже раз сорок, но ты все равно вздрагивал при страшных моментах. Я перестал следить за сюжетом и закрыл глаза. Что же тебя так мучает? Ты смотришь фильм, но твои губы, сжатые так крепко, что превратились в тонкую линию, выдают тебя. Влад, может расскажешь? Ты вздохнул, словно собираясь силами, наклонил голову, прошептал мне на ухо: " Сережка... Я не могу без тебя " и прикоснулся губами к моей щеке. Вот он момент истины, момент, которого я так ждал, но почему я молчу? " Я люблю тебя, Влад ", - не узнаю я свой голос. " Я знаю " - мягко улыбаешься ты. Знаешь? Ты знаешь? Когда? Когда ты узнал? " Не важно ", - говорит мне твой взгляд, в то время как ты ерошишь мне волосы. " Иди ко мне, Малыш " и я ложусь рядом с тобой на диван, а ты укутываешь меня одеялом. " Теперь ты, наконец - то, выспишься ", - со смехом шепчешь ты мне в затылок. Да, я высплюсь... потому что ты - мой, а я... я - твой. Теперь я живу, теперь я наполнен... тобой, мой маленький медвежонок.

напишите Blot