|
|
написано еще весной, но мне, как обычно, было влом переносить с бумаги в комп. :) События происходят на вечеринке Toni & Guy...
В двух словах
are you drowning or waving?
i just want you to save me
should we try to get along?
just try to get along
- Почему ты не отвечаешь на мои звонки? – тихим, дрожащим от едва сдерживаемой ярости голосом спросил ты.
Сережка, оборвав себя на полуслове, обернулся, и его раскосые, коньячного цвета глаза стремительно потемнели, встретившись с твоими.
- О, Влад, братишка, здравствуй! – он нарочито весело улыбнулся, внимательно за тобой наблюдая, и обнял. - Рад тебя видеть.
- Я тоже. Рад, – отчеканил ты, отстраняясь. – Ты не ответил на мой вопрос.
- А что такое? – его бровь изумленно изогнулась, в темных глазах полыхнуло злое, отчаянное веселье.
- Я тебе звонил. Ты не брал трубку, – засунув руки в карманы брюк, ты покачнулся с мыска на пятку.
Сережка хмыкнул, легонько пожал плечами и, достав мобильный из заднего кармана джинсов, задумчиво пролистнул непринятые звонки.
- Ого, семнадцать неотвеченных вызовов! Так это был ты, солнце?
Ты не ответил, лишь медленно кивнул. Отчего-то вмиг стало жутко весело, и ты еле удержался, чтобы не прыснуть со смеху. А потом так же резко без какого-либо ощутимого перехода стало больно – дико больно - и захотелось, чтобы все это было сном, чтобы вокруг не было веселящихся людей, чтобы не видеть этого выражения на Сережкином лице…
- Да, это был я, – ты, наконец, справился с собой. – Мне необходимо было с тобой поговорить.
- Ну, так в чем же дело? Вот он я, говори на здоровье, – Сережка подмигнул тебе, улыбка немного перекосила его лицо.
Или тебе это просто показалось?
Он сегодня как-то чересчур красив: уложенные в беспорядке волосы – ему всегда так шло, прозрачная, матовая кожа и эти непривычно светлые глаза с приплюснутым, словно кошачьим зрачком…
- Я тебя слушаю, Влааадик, - Сережка перевел взгляд с циферблата часов на тебя и скрестил руки на груди, затянутой в ярко-голубую футболку.
- Ты специально меня бесишь, да? – невольно стиснув кулаки, прошипел ты.
В носу начало предательски пощипывать – да, обидно, обидно, ОБИДНО! – и пришлось моргнуть, чтобы слезы не застилали глаза.
- Боже упаси, - Сережка всплеснул руками, сияя улыбкой. – Я ведь еще помню, что натуралисты и федералы могут лишь бить и трахать…
Он показательно нахмурился, размышляя над чем-то.
Прищуренные глаза, полуоткрытый рот, оттопыренная нижняя губа…
- Ах, ну да! – воскликнул Сережка, приблизившись настолько, что ты кожей чувствовал его дыхание. – Извини, перепутал…
В коньячных глазах плескалось яростное, какое-то сумасшедшее веселье. Он даже не улыбался – скалился, как фарфоровая кукла с витрины.
- Натуралы и металлисты. И как я только мог забыть?
Ты отшатнулся от него, сглатывая мокроту, обдиравшую горло.
Сережка не сводил с тебя взгляда, полного ненависти.
Ладони стали отвратительно ледяными и влажными, ты машинально потер их о брюки.
- Сереж, я… - ты не смог закончить фразу, приступ кашля внезапно скрутил легкие, раздирая их на части. Ты согнулся, прижимая кулак ко рту, слезы все-таки выступили на глазах. Как вовремя…
Сережка скользнул по тебе безучастным взглядом и, помахав кому-то в толпе, скрылся из виду.
_____________________________
«Out of this world», Bush
|
|